Неужели Виллинг был прав: какие-то гравитационные поля изменили траекторию полета «Искателя»? Невероятно. Еще более невероятным казался факт, что он каким-то чудом выжил. Ожил, умерев от удушья и абсолютного холода!
Каждые несколько минут Земля появлялась на экране, и Хаммонд как завороженный впивался в нее глазами. Его тело ныло словно одна большая рана. Справа его омывал поток холодного воздуха, втекавший через щель в приоткрытом люке, а с других сторон на него обрушивался жар раскаленного корпуса корабля. Но больше всего мучила мысль — каким же образом он остался жив?
Быть может, он не умер, а просто впал в состояние анабиоза под действием космического холода? Хаммонд знал об успешных опытах на животных, которые медики начали проводить еще в пятидесятых годах. Оказалось, если замораживание происходит стремительно, а размораживание — очень медленно, то образовывающиеся в живых клетках ледяные кристаллы не повреждают ткани, и животные не гибнут.
Когда он, Хаммонд, открыл люк, то его тело замерзло так быстро, что в тканях тела не успели произойти необратимые изменения. Неизвестно, сколько времени он пребывал в этом состоянии естественного анабиоза, но после возвращения «Искателя» к Земле воздух верхних слоев атмосферы, поступавший через щель в люке, а также тепловое излучение от раскаленных стенок кабины постепенно разогрели его тело. Он ожил, и в этом не было никакого чуда, а просто редчайшее совпадение обстоятельств.
Ожил? Но ведь он может в любую секунду вновь умереть! Хаммонд вздрогнул от этой мысли, словно от удара тока. Пока он сидел в оцепенении, пытаясь разобраться в случившемся, корабль разогрелся еще сильнее. С каждым оборотом вокруг Земли космолет спускался во все более плотные слои атмосферы и в любой момент мог сгореть, подобно метеориту.
Надо найти какой-то выход из критического положения, и немедленно. Но какой?
Мозг Хаммонда еще плохо соображал, но он все-таки сумел понять, что теперь все зависит от него самого.
Взглянув на экран, он стал внимательно изучать панораму земной поверхности. Внизу медленно проплывал океан, закрытый пеленой облаков. Вскоре далеко впереди показалась смутно знакомая береговая линия. Похоже, сейчас он пролетал над Атлантическим океаном и приближался к побережью Северной Америки. У него был еще шанс катапультироваться. Только сработает ли механизм выброса кабины?
Пальцы быстро забегали по дышащей жаром панели, включая агрегаты катапультного устройства. Судя по показаниям контрольных приборов, они, к счастью, еще функционировали.