Ну да ладно.
Это не моя проблема.
На самом деле нет.
Вместо того, чтобы думать об этом, я перевожу взгляд на Вайолет, которая стоит рядом с высоким голубым батутом, все еще в осенней куртке.
Я скептически смотрю на нее.
— Ты что, не собираешься снять туфли, и барахло и попрыгать? Давай же.
— Я еще не решила.
— Ты, блядь, серьезно?
Она теребит перед куртки, проворные пальцы дергают серебряную молнию, мягко подтягивая ее вверх.
Я вздыхаю.
— Да или нет, Вайолет.
— Я… — она останавливается, чтобы сделать глубокий вдох, и я знаю, что это потому, что она решила не заикаться. — Не думаю, что это входит в мои планы.
— Это была твоя идея. Я не буду прыгать с этими кретинами. Ты видела тех маленьких психопатов, которых туда выпустили? — Она оглядывается на детей, которые уже прыгают, дюжина маленьких человечков. — Ни за что, блядь, на свете ты меня не бросишь.
— Не мог бы ты, пожалуйста, следить за своим языком перед детьми, — она почти шипит.
Я оглядываюсь, чтобы определить точное местоположение Саммер и Кайла; они на безопасном расстоянии, на земле, развязывают шнурки и кладут их в ящики. Вердикт: им не грозит никакая ненормативная лексика, которая может вылететь из моего рта.
— Ты пытаешься сменить тему?
— Нет, Зик, если бы я хотела сменить тему, я бы попросила тебя помочь мне расстегнуть молнию. Она застряла. — Ее губы складываются в хмурую гримасу. — Я застряла.
Мои глаза перескакивают с ее пухлых розовых губ на розовый жакет, вниз, к тонким пальцам с фиолетовыми ногтями, которые безрезультатно сжимают серебряную застежку.
— Прекрати дергать, ты сделаешь только хуже, — требую я, делая четыре шага в ее личное пространство и сжимая свои большие пальцы вокруг ее, отодвигая их в сторону, чтобы получить доступ к ее молнии.
Я наклоняю голову, чтобы рассмотреть его поближе, опускаюсь перед ней на колени, чтобы лучше рассмотреть. Длинная нитка из внутренней подкладки ее куртки зацепилась за дорожку. Не похоже, что она выйдет в ближайшее время, по крайней мере, не без реально вложенного в это времени; мне нужны ножницы, лучшее освещение и около двадцати минут, чтобы исправить это.
Я слышу, вдох у меня над головой. Она меня нюхает? Должно быть, волосы на затылке встают дыбом.
Странно.
— Ты только что понюхала меня?
— Нет! — Она задыхается от ужаса.
Я фыркаю, стряхивая дрожь.
— Да, конечно. Не ври.
— Знаешь, не каждая девушка хочет с тобой встречаться. Ты не настолько неотразим, — издевается Вайолет.
То, как она это говорит, заставляет меня думать, что я могу быть именно таким для нее. Иначе зачем бы она об этом заговорила?