— Побойся бога, Хобби! Послушай, постой минутку! — воскликнул Уэстбернфлет в страхе; затем он повернулся и пустился наутек. Мать стояла наготове, чтобы открыть и тут же закрыть за ним ворота, так что удар, направленный на него Хобби, не попал в цель: меч со страшной силой ударил в кованую дверь и оставил на одной из перекладин глубокую щербину; ее и по сей день показывают как свидетельство той редкой силы, которой отличались наши предки. Прежде чем Хобби успел снова поднять меч, дверь захлопнулась, и ему ничего не оставалось, как вернуться к товарищам, которые уже собирались снять осаду. Они настаивали, чтобы он отправился с ними.
— Ты уже нарушил перемирие, — сказал старый Дик Дингл, — и, не удержи мы тебя, ты тут такого бы натворил, что стал бы посмешищем во всей округе, а нас бы всех обвиняли в том, что мы нарушили слово и совершили убийство. Дождись встречи в Каслтоне, о которой вы договорились. Вот если он не возместит тебе весь причиненный ущерб, тогда мы выцедим его подлую кровь по капле. А пока поедем отсюда подобру-поздорову и займемся каждый своим делом.
Я уверен, что после свидания с ним ты получишь обратно не только Грейс, но и свой скот, и все будет в порядке.
Эти спокойные доводы были не по душе несчастному влюбленному, но так как он мог рассчитывать на помощь своих соседей и друзей, только приняв их собственные условия, ему волей-неволей пришлось согласиться с их представлениями о чести и добропорядочных поступках.
Эрнсклиф обратился к отряду с просьбой помочь ему проводить мисс Вир в замок ее отца, куда она непременно желала вернуться. На его просьбу откликнулись пятеро или шестеро молодых людей, изъявивших желание поехать с ним. Хобби среди них не было. Убитый горем после событий этого дня и после только что пережитого разочарования, он в угрюмом настроении вернулся домой, чтобы сделать все, что было в его силах, для поддержания и защиты своей семьи и договориться с соседями о дальнейших действиях, которые следовало предпринять ради освобождения Грейс Армстронг. Остальные участники отряда разбредись кто куда, как только миновали трясину. Бандит и его мать следили за ними из башни, пока все не скрылись из виду.
Тебя покинул я в ночи -
В убранстве снежном спал твой дом.
Вернусь, когда блеснут лучи
И розы расцветут кругом.
Старинная баллада
Выведенный из себя тем, что его друзья, как ему казалось, проявляют непонятное равнодушие к постигшей его беде, Хобби постарался избавиться от всяких спутников и теперь ехал домой совсем один.
— Дьявол ты этакий, — говорил он, нетерпеливо пришпоривая вконец усталого и спотыкающегося коня, — ты ничуть не лучше всех их. Не я ли растил тебя, кормил, укрывал от непогоды. А теперь, в тяжелый для меня час, ты готов выбросить меня из седла и сломать мне шею. Ты такой же, как все они: каждый из них считается моей родней, пусть это иногда и десятая вода на киселе, — и сам я за каждого готов в любое время пролить кровь, а они… Им куда важнее какой-то грабитель Уэстбернфлет, чем кровный родич! Скоро покажутся огни Хейфута… Но нет! — воскликнул он, вдруг вспомнив обо всем, что произошло, — нет: в Хейфуте уже не разведут огня в камине и не зажгут свечки! Если бы не матушка, не сестры и не бедная Грейс, пришпорил бы я коня, махнул бы с обрыва в омут — и дело с концом!