Шел к виселице он,
В последний час в последний пляс
— Мистер Маршал, мне вас жаль, — сказал его суровый советчик.
— Я очень признателен вам, мистер Рэтклиф, но я не хотел бы, чтобы вы судили о нашем деле по тем оправданиям, которые я сам для него нахожу. В нем участвуют головы поумнее моей.
— И более умные головы, чем ваша, могут с равным успехом полететь с плеч, — сказал Рэтклиф предостерегающим тоном.
— Все может быть, но важно, чтоб на сердце было всегда легко. И, дабы от ваших увещаний у меня не стало тяжело на сердце, давайте пока расстанемся, мистер Рэтклиф, а за обедом вы увидите, что мрачные предчувствия не отняли у меня аппетита.
… Чтоб скрасить облик мятежа нарядом,
Приятным взору легковерных дурней
Иль бедняков, обиженных судьбою,
Которые чуть что — сбегутся в кучу
И разевают рты…
«Генрих IV», ч. II
В этот важный день в замке Эллисло деятельно готовились к приему гостей. Собраться должны были не только окрестные дворяне, примкнувшие к якобитам, но также многие из недовольных рангом пониже, которые решили принять участие в рискованном предприятии, побуждаемые к этому либо превратностями судьбы, либо любовью к смене впечатлений, негодованием против Англии, либо любым другим из многочисленных обстоятельств, разжигавших в то время страсти. Людей именитых и состоятельных было немного, ибо почти все крупные землевладельцы держались в стороне, а большинство мелкопоместных дворян и иоменов были просвитерианами и поэтому, как бы неприязненно они ни относились к объединенному правительству, участвовать в якобитском заговоре не хотели. Однако среди гостей было несколько богатых джентльменов, поддерживавших заговор из семейных традиций, или религиозных побуждений, или же попросту разделявших честолюбивые планы Эллисло. Было также несколько горячих молодых людей, подобных Маршалу, жаждавших прославиться, приняв участие в опасном заговоре, который, как они надеялись, вернет независимость их родине.
Среди прочих было тут и немало отчаянных людей из низших слоев, готовых в любой момент поднять восстание в этой части страны. Несколько позже, в 1715 году, они снова восстали под предводительством Форстера и Дервентуотера, причем отряд Дугласа, дворянина из пограничной области, почти целиком состоял из флибустьеров, среди которых немаловажную роль играл пресловутый «Счастливчик».
Мы считаем необходимым упомянуть все эти детали, как характерные только для тех мест, где происходит действие нашего рассказа; в других частях страны якобитская партия, разумеется, представляла собою куда более грозную силу и состояла из более уважаемых личностей.