А главное, внутри меня зародилась жизнь. И первое, что должна сделать самка — это во что бы то ни стало защитить своего детеныша.
Благо, Андрей не пошел дальше и сумел вовремя остановиться. Возможно по причине полученных ран, либо в нем пробудилось здравомыслие, не суть.
— Я приеду завтра утром, — коснулся моего лица, — и пробуду с тобой весь день. Пожалуйста, Даш, не отталкивай меня, — вдруг его глаза наполнились искренней грустью, — только с тобой я чувствую себя обычным человеком, только благодаря тебе я стал просыпаться с мечтами о будущем, с нормальными мечтами, — затем накрыл ладонью низ живота, — а теперь есть он или она. Мой вклад в этот мир, моя часть. И еще раз прости. Я просто не хотел, не мог тебя потерять.
А у меня опять полились слезы. Крупные такие, что когда падали ему на руку, разлетались мелкими брызгами по сторонам.
— До завтра, — произнесла сдавленным голосом.
В ответ он поцеловал меня в лоб, после чего ушел.
На следующий день
— Марк Львович? — в кабинет зашел охранник. — К вам прибыл Горев. Пустить?
— Да, давай его сюда, — и залпом выпил коньяк, что все это время держала в руках одна из его десяти наложниц.
Грановский уже лет десять содержал на территории своих владений, как сам называл, Заведение отборных волчиц. Туда к нему свозили девушек из подконтрольных стай, чаще против воли, после чего каждую клеймили, стерилизовали, давали новое имя, а скорее кличку, и несчастная была вынуждена обслуживать хозяина по первому требованию до тех пор, пока тому не надоест.
— Косточка, — глянул на девушку лет двадцати, — вали-ка ты отсюда, папочке пора заняться делами.
— Как скажете, господин, — поспешила поцеловать ему руку, затем быстренько удалилась.
А через несколько минут дверь снова открылась. На пороге стоял Горев — лучшая ищейка.
— Доброго утра, Марк Львович.
— Проходи, — указал на кресло, — садись. Какой-то ты бледный, Саня, не спал, поди.
— Бессонная ночка выдалась, — опустился в кресло, — я к вам с очень хорошими новостями.
— Слушаю, слушаю, — и кивнул на бутылку коньяка, — выпьешь?
— Нет, благодарю. На работе не употребляю.
— Это правильно. Ну, слушаю тебя. Порадуй, а то запропал, я уж думал за тобой Тавриду отправить.
— Есть у него баба. Мотается за ней повсюду.
— Вот как, — сразу подался вперед, руки сложил в замок, — продолжай. Кто такая?
— Не поверите. Кошка. Зовут Дарья Леонидовна Рамонова, двадцать пять лет. Живет в столице в квартире, которая досталась от бабки. Повариха. Более того, вы с ней, можно сказать, знакомы. Именно она обслуживала банкет в честь дня рождения вашей внучки.