Однако моё общение с Вселенной нагло прервали.
— Даш? — раздалось в тишине.
— Я тебя ненавижу, Назаров, — произнесла с большим пребольшим усилием.
— А я тебя люблю, — и мою руку накрыла горячая ладонь. — Щенка нашего тоже люблю, хоть он и размером с горошину.
— Котенка. С ним же все хорошо?! — распахнула глаза, схватилась за живот.
— Все хорошо. Нашему щенку ничего не угрожает.
Что я там говорила про исключения? К черту их! Убила бы псину!
— И долго я здесь отдыхаю? — окинула взглядом воистину роскошную палату. Назаров не поскупился.
— Неделю. У тебя была большая кровопотеря, пришлось сделать два переливания. Между прочим, теперь в твоих венах течет моя кровь. Как выяснилось, у нас одна группа.
— А то, что мы разных видов? Не?
— Не влияет.
Не без помощи Андрея, лицо которого сейчас напоминало стеганое одеяло с заплатками, я легла повыше. Бок еще побаливал, хотя рана уже затянулась.
— Ну и рожа у тебя, Назаров, — усмехнулась.
— До свадьбы заживет, — попытался улыбнуться, в итоге получилось скверно.
— До какой еще свадьбы? Ты женатый волк.
— Вообще-то нет. Думаешь, я всю эту неделю, пока ты спала дивным сном, штаны просиживал? О нет, моя дорогая.
— Что же ты такого успел натворить?
— И творил, и вытворял. Во-первых, как уже сказал, развелся. Во-вторых, занялся поисками нового дома. Временного.
— А как же твои хоромы лесные?
— Сгорели, — пожал плечами. — В этом году мне «везет» на пожары. Ресторан спалили, дом спалили.
— Грановский! — аж выпрямилась, вспомнив ублюдка.
— Его больше нет, — сразу стал серьезнее, на лбу появилась привычная бороздка, — как и его приближенных. Остальные из стаи по-разному, кто переобулся, кто ударился в бега, кто вздохнул с облегчением. В общем, наследие Марка приказало долго жить.
— Выходит, отомстил, — снова откинулась на подушку.
— Да, Даш, отомстил.
— Стало легче?
— Мне стало легче, когда врач сказал, что с тобой всё будет хорошо. А месть… на вкус она хороша, но послевкусие, — помотал головой, — дерьмовое. Я перед тобой виноват, — и сделал такие глаза, что мне захотелось рассмеяться в голос. Ну, прямо нашкодивший щенок, которому пригрозили приютом.
— Виноват, это еще мягко сказано. Так что, замуж за тебя не пойду, и не проси.
— Пойдешь, — сверкнул желтыми глазищами, — и родишь мне Александра Андреевича Назарова.
— Фантазия у вас, Андрей Александрович, как у топора, — коснулась его руки. — Получше ничего придумать не смог?
— Честно, пытался. Не вышло, — второй рукой накрыл мой живот, — да и какая разница. Щенок ведь мой, остальное значения не имеет. Мой ведь? — нарочито нахмурился.