Саша в этот момент кое-как отрыл глаза и сразу же скривился от дикой боли, что сковала ноги и спину. Поначалу ничего не понимал, перед глазами все плыло, голова гудела, в носу так и стоял запах крови. Но спустя некоторое время пространство начало приобретать привычные очертания, а гул в ушах пошел на спад.
Медведь осмотрелся. Клетка… он в клетке. А та под брезентом. И пахнет улицей. Затем приподнял голову. Правая нога была пробита насквозь в нескольких местах, левая не так, но тоже изранена. Тогда попытался вспомнить, что вообще случилось. Бежал по лесу обратно, вдруг провалился и угодил на острые колья. От болевого шока видимо тут же отключился, раз дальше вспомнить ничего не вышло.
— Твою ж, мать, — снова опустил голову на железные прутья. — Машка…
Она ведь осталась одна, наверно с ума там сходит. Тут до ушей донеслись звуки шагов. К клетке приближались двое, и Саша поспешил закрыть глаза, пусть думают, что все еще в отключке. А некто подняли брезент.
— Пока в отрубе, — пробасил один из них.
— Что-то долго. Не?
— Ну, урода хорошо так продырявило, неудивительно. Ты его по базе пробил?
— Пробил. Зверюга местная, живет в лесу. Видимо и бежал домой. Его избушка к югу отсюда.
— Кто по жизни?
— Программист.
— Семья?
— Брат близнец есть, но живет в Москве. Так-то я отправил наших к его берлоге. Мало ли…
— Хорошо. Давно нам медведи не попадались. Как очухается, сразу сообщи.
— Угу.
И послышался звук зажигалки, за коим последовал запах сигаретного дыма, после чего двое снова опустили брезент.
А Саша распахнул глаза. Они отправили своих к его дому! К Маше!
Только вот сделать он ничего не сможет. Такие раны быстро не заживут, понадобится как минимум двое суток на восстановление. И медведь еле сдержался, чтобы не зареветь от злости и беспомощности. Если они доберутся до Маши…
Саша тогда приподнял ногу, и аж губу до крови прикусил от дикой боли, когтями же впился в землю. Пришлось опустить ногу, но потом попытался сесть. Спина тоже была в открытых ранах, но сесть все-таки удалось.
А Валентин с Лешей и другими волками тем временем вышли к трассе.
— Чего и следовало ожидать, — процедил сквозь зубы Валя.
Леша даже на землю опустился. Лесов здешних он толком не знает, следопыт из него всегда был никакой. Да и годы жизни в мегаполисе притупили инстинкты, тут уж ничего не попишешь. Раньше действительно мог отыскать брата, словно интуиция вела, а сейчас тишина.
— И что делать? — посмотрел на волка с отчаянием.
— Искать, — нахмурился тот, — а еще обратиться к тому, кто может быть в курсе происходящего.