— Оно означает, что у тебя поехала крыша.
— ЧТО?!
— Ты должна спрашивать не «что означает "эээ"», а какие чувства к тебе испытывает Адриэль! И не у меня! А вдруг он совсем против вашей помолвки?! Ты понимаешь, что его… — я даже поперхнулась воздухом от возмущения. — Ты со своими послами берёшь его в плен!
— Я только хочу, чтобы он был моим мужем… будущим королём. Я даю ему власть…
— Без его на то согласия?! И разве власть важна в отношениях?
— Достаточно! — Жёстко пресекла мои нравоучения старшенькая. — Мне не нравится этот разговор.
— Мне тоже, — не отступилась, хватая сестру за руку и не позволяя ей сбежать, — но я не могу тебе этого не сказать. Ты и сама знаешь, что неправильно поступаешь. Даже если у Бертрама есть к тебе хотя бы минимальные симпатии, ты их разрушишь, отобрав у него выбор.
— Но я люблю его!
— Тогда позволь и ему полюбить себя!
— Ты… ты говоришь странные вещи. Я… я не понимаю, как это осуществить… — Тати словно задыхаться начала.
Принцесса Оралима пыталась справиться с отрицательными эмоциями, разрывающими её изнутри, но это весьма плохо у неё получалось.
Страх и неуверенность доведут до истерики кого угодно.
Я же чувствовала за собой вину. Ведь это именно мне пришло в голову показать Тати, кто её возлюбленный.
Её чутьё не ошиблось, им оказался Адриэль Бертрам — светло-русый, голубоглазый сын барона, покоряющий одной своей улыбкой девичьи сердца Академии имени Гора… и не только её.
Глубоко вздохнув, прямо посмотрела на принцессу.
— Ти, я постараюсь помочь тебе, но только умоляю — не спеши. Я очень тебя прошу! Зеркало зеркалом, а нельзя так попирать чужое достоинство. Адриэль только с виду улыбчивый и милый… откуда тебе знать, что у него внутри? Да зачем тебе нужны эти упрёки в семейной жизни? Знаешь, я всегда была уверена, что неестественные способы привязать к себе человека ничем хорошим закончиться не могут. До сих пор так считаю…
Татиана будто бы сдулась. Ссутулив плечики, принцесса поникла головой. Её лоб трагично наморщился, а на ресничках заблестели слёзы.
Пришлось теперь заглаживать свою честность, а это куда сложнее, чем извиняться за грубость или оскорбления.
— Я, правда, помогу! Честно! Только попроси своего отца застопорить процесс с помолвкой. Удивительно, почему он тебе всего этого не сказал!
— Он говорил, но я упомянула зеркало душ.
«Чёрт! Точно моя вина…» — сведя брови в одну сплошную дугу, недовольно стукнула девушку в плечо.
— У тебя пять минут, чтобы отменить свою "просьбу"! Время пошло!
Тати поняла, что я злюсь, а поэтому могу передумать с помощью, хоть вслух этого не сказала.