— Зачётная у Минаевой юбка, — присвистнул Стас, пошло ухмыляясь.
Узнаю Горшкова — вот уж у кого сперматоксикоз не проходящий, за кем он только не ухлёстывал: красивая, не очень — ему по-барабану, главное позажиматься, а внешность дело второстепенное.
Взглянул на Минаеву. Юбка и правда зачётная — короткая джинсовая, с какими-то нашивками на карманах. Небось, отдыхала где-нибудь в Турции летом, оттуда и привезла. Ножки у Минаевой тоже отпад — длинные, загорелые.
Вот всё в ней как надо и как нравится: блондинка, глаза голубые, стройная, но вот не то пальто. Не цепляет. Не интересная она. Одна внешность, а внутри пустота.
— Привет, Набиев, ты вчера так быстро убежал, поболтать даже не успели. Я ж соскучилас за каникулы.
Молодец Минаева, прям с места в карьер. Улыбается стоит, зубами сверкает. Может, замутить с ней всё-таки, раз сама так настойчиво себя предлагает?
— Убежал, дела были, первостепенной важности.
— Важнее, чем я? — голову на бок склонила, и в глаза смотрит, напрашивается.
— Представь себе.
Красивая, зараза. Может, произошло чудо, и она за лето ума набралась?
— Пойдём в класс, урок скоро, — нахмурив брови буркнула Боярова Ника.
Я сразу её и не заметил. Актриса печального образа. Вечно стоит, глаза выпучит, и смотрит так пристально. Так и хочется сказать: ну улыбнись ты, Боярова, блин. Что ты вечно кислая ходишь? Вроде не страшная, всё при ней, но как нацепит тряпки свои безразмерные и грузится, грузится… Застрелиться хочется рядом с ней.
Может, стесняется, и поэтому дикая?
Семейная ситуация у неё не очень, девчонки посмеиваются, дружить с ней особо никто не хочет. Мать её санитаркой в нашей ЦРБ работает, и частенько прикладывается к бутылке. Не опустившаяся алкашка, под забором не валяется, но, говорят, даже на работу гашёная приходит. Отца нет, смылся много лет назад. Живут бедно, с копейки на копейку. Что там санитарки получают — смех, да и только. Странно, что Минаева её в свою свиту приняла, она ж только крутых в подружки выбирает, и пострашнее себя, чтоб выгодно на их фоне выделяться.
В кармане ожил видавшей виды многострадальный пейджер. Короткое сообщение с треснутого экрана гласило: «Вечером у Беса, не забудь. Демьян»
— Набиев, ну ты идёшь или как? — прощебетала Полина.
— Позже подойду. Иди пока.
— Ну как знаешь, — манерно развернувшись Полина взяла свою подружайку Лосеву под руку, и девчонки стайкой почесали в школу. Боярова одарила меня тяжёлым взглядом и поплелась следом за одноклассницами.
Странная она какая-то.
Зайдя за разросшийся старый тополь, выбил из пачки «Бонда» сигарету. Пять минут в запасе есть, покурить успею. Главное, чтобы Курага не заметила — вони снова будет! Ужасно раздражало, что она с нами как с детьми: то нельзя, до этого не доросли. Будто нам дома морали не хватает.