Что за дебильная стратегия? Неужели она считает, что я поведусь типа на «запретный плод»? Никогда женщин не пойму.
— Ян, выходи, я в школу опаздываю! — град ударов по двери ванной выдернул из раздумий.
— Чего тебе?
— Ты чего там засел? Проблемы с кишечником? Я даже зубы ещё не почистила!
— Иди с нечищеными, всё равно Горшков на тебя не смотрит.
— Ма-ам, Ян снова меня уродиной назвал!
И вот опять — я слова ей плохого не сказал, а она тут же всё перевернула и жаловаться подбежала.
Каринке четырнадцать, а такое чувство, что десять. Чуть что — сразу в слёзы. А мать за неё быстрее заступаться: "у девочки переходный возраст, комплексы, ребёнку поддержка нужна".
Всё с рук ей предки спускают: фотоаппарат разбила — не страшно, велик в парке не пристегнула — угнали — новый купим. Что-то когда я в четырнадцать «Ауди» отца погонять из гаража без спроса взял, так мне такого леща отвесили, никто о трудностях переходного возраста даже не заикнулся. «Ты — мужчина, должен отвечать за свои поступки». Значит, я в четырнадцать уже был мужчиной, а Карина — ещё ребёнок. Интересное кино.
Нет, сестру я люблю, конечно, по-своему, и если что, любому горло за неё перегрызу.
Как-то Горшков — одноклассник мой и первая любовь Карины — решил в шутку её в кино пригласить, и кинуть. Мол, постоять потом за углом, поржать, как она там на морозе топтаться будет. Так я ему так поржал, что навсегда охоту подходить к Каринке отбил. Теперь она вот страдает, что он на неё даже не смотрит. Я ему посмотрю. Малая она ещё. Да и Горшок хоть и мой друг, но тот ещё козёл.
— Янчик, ну зачем сестру обижаешь? — засуетилась у двери мать. — И выходи правда, ребёнок на уроки опаздывает.
— Пусть на первом этаже в душ сходит, почему надо ломиться именно сюда? — вышел из ванной и Каринка, демонстративно задев плечом, зашла внутрь, громко захлопнув за собой дверь. Аж стены задрожали.
Сумасшедший дом.
Пререкаясь с читающей мораль за дверью комнаты матерью, быстро собрался и поспешил в школу.
С каждым днём коннект с родными давался всё напряжнее. Сплошные придирки и нарекания: отец вечно чем-то недоволен и мать настраивает, сестра вообще разговор отдельный — как только «ребёнок» вступил в пору пубертата совсем тяжело с ней стало.
Находиться дома становилось с каждым днём всё тягостнее, поэтому перспектива повалять дурака на уроках даже более прельщала, чем слушать дома проповедь о том, что я стремительно превращаюсь в «позор семьи».
У ворот школы пёстрой стайкой собрались девчонки. Как всегда, стоят, сплетни собирают, шушукаются. Полосатый кот Васька развалился у их ног, наблюдая сквозь прищуренные глаза за резвящимися в лысой клумбе воробьями.