— Вовсе нет, — ответила вышедшая из двери за его спиной врач, которая направила Триану на станцию. — Все готово и мы ждем лишь вас. Прошу пройти за мной.
— Не хочу. Оно холодное.
Только после слов врача Канстаэл заметил, как крепко сжимает ладонь Трианы, но она даже не попыталась освободиться, и эта покорность нуррианки снова больно резанула по свободолюбивому сердце оллундца.
— Спасибо что поверил, — тихо прошептала девушка, словно скрывающаяся ото всего мира в объятиях оллундца.
— Хорошо.
Триану раздели, обработали специальным обеззараживающим составом, после чего позволили надеть нечто вроде комбинезона из очень тонкой ткани и уложили на довольно удобную теплую поверхность. Предупредили, что она может даже спать, никакие неприятные физические ощущения сопровождать сканирование не будут, надо лишь выждать положенное время. Главная ее задача — стараться не шевелиться, но незначительное изменение положения тела на качество исследования не повлияет. Затем матовый полупрозрачный купол накрыл девушку и она осталась наедине с собственными мыслями.
— Это кафе для посетителей станции, — объяснял жене Канстаэл. — Нас позовут, когда будут готовы результаты. Почему ты не ешь мороженое? Кажется, ты его любишь.
— Совсем нет, — коротко ответил Канстаэл, заставив нуррианку задуматься, о том, что конкретно он имел ввиду. — Тебе было дискомфортно, как я заметил, как чувствуешь себя теперь?
— Да, конечно.
Стыковка со станцией прошла в штатном режиме и вскоре командующий вместе со своей женой покинул корабль. Разрешение на посещение было выдано лишь двоим, экипаж должен был ждать возращения командира на борту, требования безопасности отличались здесь удивительной строгостью и все из не состоящих в штате медицинского центра, кому не требовалась медицинская помощь, на станцию не допускались.
Уже отдав команду на отстыковку от исследовательской станции, Канстаэл погрузился в раздумья. Он, конечно, пошел на поводу у Трианы, которая категорически не хотела оставаться в больничном крыле, но разве мог он поступить иначе, увидев слезы в зеленых глазах с искорками огня?! У него есть всего девяносто часов на то, чтобы спасти Триане жизнь, на разве это повод делать ее несчастной?
— Не надо, Триана, — протянув руку к волосам девушки, остановил ее оллундец. — Мне не нужны обещания и тем более клятвы. Давай оба будем воспринимать неизбежное как часть лечебной процедуры. Пусть наш брак станет законным, что не позволит его расторгнуть через пять лет, как ты того хотела, не отрицай. Но слово оллундца, я сам расторгну его, если ты встретишь того, кто станет для тебя чем-то большим, чем я. В нашем брачном договоре есть пункты, которые мне позволят сделать это.