— Какая дрянь!
Тем временем, и вошедшая обратила внимание на двух нуррианок, приблизившись к столику, за которым сидели Лунира с Трианой.
— Разве нийунцы пьют кровь? — вспомнила свой разговор с врачом Триана.
Триана чувствовала себя просто ужасно, она потянулась к напитку и, сделав пару глотков, поморщилась.
— А что случается в случае расторжения брака? Если пара не умерла?
— А я думала, что мы почти подруги-и, — протянула огненная красавица. — Ты всегда встречала меня искренне приветливо и даже говорила, что была бы рада нашему с Канстаэлом браку.
— Не знаю. Я о таком не слышала пока, — задумалась и Лунира. — Надеюсь, ты не собираешься спасти своего мужа подобным образом? Поверь, вряд ли оба вы сможете нормально существовать после этого. Зачем тогда? Обсуди все с Канстаэлом и не решай ничего сгоряча. Наверное, не надо было мне тебе этого рассказывать, но этот аргумент такой весомый… Мы с Вилзелом, который заранее предупредил меня обо всех особенностях нашего возможного союза, мы же много общались, а не как вы, все обговорили и сознательно пошли на брак. Он старше меня, я частично трансформировалась, а если этот процесс завершится достаточно быстро, то и срок моей жизни изменится в большую сторону. Взгляни на ситуацию с другой стороны, на Нурриане жены умирают как правило раньше своих мужей, а тебе удалось этой участи избежать.
Кларине молча поднялась и, бросив на обеих нуррианок полный презрения взгляд, прежней неспешной и плавной походкой покинула ресторан.
Триана задумалась. Внешне она оставалась невозмутимой, но внутри у нуррианки бурлили эмоции: ревность к огненной красавице, сомнения в собственной привлекательности для Канстаэла, а так же страх за мужа, которого она, фактически, обрекает на смерть. С тем, что оллундцы живут пусть не в несколько раз, но все же дольше людей, Триана уже читала. «Так вот почему Канстаэл говорил, что жена-нуррианка никогда не была пределом его мечтаний», — вспомнила она слова, произнесенные мужем в их первую встречу после заключения контракта.
— Я заметила, — сделав глоток обжигающе горячего напитка, едва официант поставил его на столик. — Эта Кларине била по самым больным точкам, наверняка зная. Очень чувствительная, ничего не скажешь.
— Прятаться от проблем и делать ошибки лишь от того, что не знаешь прошлого собственного народа, не лучшая тактика, это я уже усвоила. И давай забудем о сегодняшнем происшествии, я сама хотела послушать эту Кларине, а ты была права в том, что рано или поздно наша встреча состоялась бы.
— Какая выдержанность и проницательность, — улыбнулась оллундка. — Но, позже я узнала, что у него есть та, с которой он проводит ночи, когда бывает на одной планете, сейчас уже неважно, какой именно. Мой мир рухнул, стоило мне услышать от невозмутимого Канстаэла, что я для него почти сестра, а та женщина… Он ценит и уважает ее, но не чувствует, что готов разделить с ней огонь. И я решила, что буду ждать. Потом они расстались, но со временем появилась другая, а я так и оставалась сестрой или подругой, с которой можно исследовать Оллунд, рисковать, пролетая над долиной Огня, и так далее. Все изменилось, когда в результате плохо подготовленной операции, меня захватили пираты. Сидя в клетке с голодным нийунцем, я готовилась к смерти, сама попросила его убить меня, едва придут работорговцы.