Возвращаясь с учебы, я, как обычно, не спеша вошла в квартиру. Свет в прихожей зажегся, встречая меня теплыми лучами, но мрачное лицо парня, что скрестив руки, стоял возле стены — насторожило. Утром он блистал хорошим настроением, издевался и подшучивал, демонстрируя свою самоуверенность, но сейчас казался совершенно незнакомым: густые брови сведены к переносице, темный взгляд, направленный в мою сторону, излучал ненависть и затаённую злобу, будто я сделала что-то противозаконное и подставила его.
— Ты уже дома? — по обычаю поинтересовалась я, проходя дальше в квартиру, но стоило мне сравняться с Юнги, как я спиной почувствовала холодную стену, к которой меня с глухим звуком придавили. — Ты что творишь?! — повысила я голос, злясь и кривясь от боли.
— Ничего не хочешь рассказать? — грубо проговорил он, испепеляющее заглядывая в глаза.
— Может, это ты мне объяснишь, что произошло?! — искренне не понимала я всего происходящего. «Почему он так зол? Почему делает мне больно?»
— Собралась сбежать, — достал он билет из кармана, который у меня на глазах превратился в скомканное нечто.
— Сбежать? Ты ненормальный? Это поездка по учебе, — я была в бешенстве, он только что перешел все границы. — Отпусти меня, пока я не ударила тебя, — предупредила я Юнги, но он не собирался отступать. «Что с ним? И я ещё хотела позвать его с собой? Ну уж нет».
— Не оправдывайся и не угрожай. Ты не можешь уехать, это не обсуждается, — твердо заявил Юнги.
— Что, правда? — иронично переспрашиваю, нервно насмехаясь над его высказыванием.
— Хочешь это проверить? — звучало больше как угроза, нежели вопрос.
— Спешу тебя разочаровать, но я еду, — твердо настаиваю на своём.
— Не испытывай мои нервы, — прорычал Мин. — Это слишком важная неделя. Я сказал, ты не поедешь.
— Ты чего-то не понимаешь… — попыталась я вразумить парня, но он перебил меня.
— Нет, ты не понимаешь. Всё, через что я прошел, всё, что преодолел, чего добивался эти двадцать пять лет, сейчас находится на краю пропасти и вот-вот рухнет. Меня дважды предали люди, которых я ни разу не видел, которые бросили, хотя знали о возможности «проклятия». И теперь я... из-за долбаного желания предков почувствовать что-то экзотическое, вынужден зависеть от чьей-то слюны!
— Чьей-то?! Ты действительно нечто. Называл меня эгоисткой, хотя сам даже человека во мне не видишь. Думаю, тебе нужно уйти. Можешь поискать «банк слюны» в другом месте. Я не хочу больше связываться с тобой. Все мои попытки помочь… оказались пустышками в твоих глазах. Уходи из моего дома, — сжимая кулаки, проговорила я.