Еще был старенький абажур — для чтения, кривовато прикрепленный к стене у кровати. В отдалении от «спальни» небольшая ванная. Там раньше стояла наша стиральная машинка. Сейчас на ее месте был унитаз и ванная. В другом конце — самодельный подъемник. Сначала я приняла его за какое-то подобие шкафа — открыла, посмотрела, закрыла вновь. Его истинное предназначение открылось мне чуть позже.
Подвал действительно уже не представлялся мне каким-то жутким местом — логовом для моего монстра. К тому же, я видела, что его тут попросту нет. И все-таки я чувствовала себя здесь не в своей тарелке. Тревога накатывала волнами — то усиливалась, то отпускала. Папа сжал мою руку, будто что-то почувствовал.
— Тебе лишь надо спрятаться ненадолго, а потом все будет хорошо.
Я сосредоточенно кивнула, стараясь казаться храброй и взрослой.
— Ну вот и славно!
Поцелуй в щеку — быстрый, почти мимолетный, и папа начал подниматься наверх. Задрав голову, я наблюдала, как открывается люк, как папа встает в полный рост, и как задирает наверх складную лестницу.
Он смотрел на меня оттуда, свысока, и почему-то больше не улыбался. Мягкость, с которой он разговаривал со мной, куда-то ушла, сделав его лицо жестким и пугающим. В какой-то момент мне даже показалось, что я вижу в его глазах то же выражение, что было у матери, когда она пришла забирать свои вещи. Или просто так обманчиво падал свет?
Я не успела обдумать это как следует. Папа захлопнул люк, оставив меня одну в мягком полумраке. Вот тогда-то паника накрыла меня с головой.
Настоящее
Длинные волосы развеивались как змеи — глянцево-черные, готовые в любой момент раскрыть ядовитую пасть. Ее лицо мертвенно бледное и раздутое, похожее на лицо утопленницы. Впалые глаза беспокойно мечутся. А затем она разевает нечеловечески длинную пасть и кричит. Крик вышибает стекла, разрывает барабанные перепонки. Я чувствую, как из моих ушей льется кровь — теплая, она согревает мое оледеневшее тело. Я хочу зажать уши, чтобы не слышать этот выворачивающий наизнанку крик, но руки мне не подчиняются. А она все кричит…
Я резко открыла глаза. Крик звучал не только в моем сознании, разрушая тишину реальности.
Сегодня кошмары снились не мне одной.
Я рывком откинула одеяло и вскочила с кровати. Бегом преодолела расстояние до комнатки Лори, ворвалась внутрь. Дочка ерзала на кровати, поднимая с пола сбитое одеяло. Увидев меня, притихла.
— Я снова кричала? — виновато спросила малышка.
Я благодарила небеса, что она не помнила половину из уже увиденных снов — иначе страшно представить, как все это могло сказаться на ее нежной психике.