Несколько секунд мужчина хранил молчание, точно прикидывая, как правильно себя повести, и Найалла испытала облегчение, когда отец наконец ответил:
Как и всегда в это время, мужчина находился в своем кабинете. Последние шаги до двери Найалла проделала буквально на цыпочках. В этот миг ей казалось, что сердце в ее груди стучит настолько громко, что его наверняка сейчас слышит весь замок. Мысленно сосчитав до пяти, девушка повернула дверную ручку и осторожно заглянула в комнату.
— О, небеса, неужто опять этот борец с темными силами? — Найалла искренне рассмеялась, и Родон, улыбнувшись в ответ, в доказательство протянул ей письмо. Брови девушки удивленно поползли вверх, когда она дочитала до последней строчки, а затем вернула письмо обратно.
Но Найалла не шутила. В ее глазах стояли слезы обиды, губы дрожали, а грудь вздымалась так часто, словно девушка с трудом сдерживала рвущиеся из нее рыдания.
И снова повисло тяжелое молчание. Почему-то этот разговор показался младшей Двельтонь поразительно трудным, словно она была лекарем, который должен был сообщить больному неутешительный диагноз.
— Как складно ты говоришь, — произнесла Найалла, и в ее голосе послышался холод. — Так складно, что и не скажешь, что маленькая. И улыбку его рассмотрела, и черты лица. Такое ощущение, что никакого представления вам на празднике не показывали, раз ты только и делала, что смотрела на Эристеля. Говоришь, ему нужна другая женщина? Не такая веселая и жизнерадостная? Может, ты имеешь в виду себя? Сидишь, как затворница, за книгами, балы презираешь, танцевать отказываешься. Даже на праздник города ходишь только потому, что тебя якобы обязывает положение. Вот тебе и сестричка… Кто бы мог подумать, что такая маленькая, а уже засматривается на чужих кавалеров.
Чуть поколебавшись, Арайа наконец решилась спросить:
— Нет, Найалла, все не так! — девочка растерянно смотрела на сестру, все еще надеясь, что та внезапно расхохочется и закричит: «Провела! Провела!».
— Неужели мы из тех отвратительных семей, где мирятся посредством злорадства над чужими трагедиями? — в притворном ужасе добавил Родон, и оба вновь рассмеялись.
В этот раз Родон решил не становиться в позу и не посмеиваться над своей старшей дочерью. Он сделал вид, что утренней ссоры не было, поэтому голос его звучал так же, как и всегда.
— И выигрыш вернет! — решительно добавила Найалла.
— Кстати, вы разгадали его последнее пророчество?
— Почему отвратительный? По-моему, ее постановки довольно смешные, — протянула Найалла. Но уже через миг, испугавшись, что сестра начнет рассказывать не с того конца, напрямую поинтересовалась, присутствовал ли на празднике доктор Эристель.