— Дион, поставь меня на ноги, на нас смотрят.
Плохо осознавая свои действия, я протянула дрожащую руку и, одну за другой, снова потушила четыре свечи, и они снова вспыхнули горячим огнём. Да, я понимаю, что в этом не было ничего необычного, но таинственность действа, жар её слов и неимоверная сила моего напряжённого ожидания сделали этот момент незабываемым. Вокруг меня десятки придворных задержали дыхание, благоговея от своей причастности к таинству общения с богиней.
Который мог стать для меня всем.
— Что вы, это же ааль, любимая ткань богини Алали. Говорят, что в Реале ааль делают из сока ночных цветов.
— Я попрошу богиню о милости. Иногда девушкам везёт, и предсказания получаются такие запутанные, что нам легче оставить их в Алалирее, чем разбираться в значении сказанного. Ну а иногда всё очень чётко и ясно, — с грустью закончила она.
Он снял руку с моего предплечья и встал с постели.
— И как мне ухаживать за госпожой? — Она томно склонила голову.
— Я не успела даже толком присесть. Этот несносный господин Лиссон помешал мне и долго не уходил. Оставь меня, пожалуйста, минут на двадцать, я как раз собираюсь задремать.
— Вы пропустите чаепитие? — удивлённо спросила служанка.
Придя в себя, я почувствовала тёплую руку на моём предплечье. Прикосновение было лёгким, но от него по телу разливалось чудесное магическое тепло. Я старалась не двигаться, боясь, что как только я открою глаза, это ощущение пройдёт. Оно было томяще-знакомым и пробуждало в душе бессмысленную надежду. Однажды, когда всё было намного проще, чем сейчас, я сдалась этой магии, почти позволив ей приручить меня. Почти.
— Набираетесь сил для следующей партии?
— У вас интересное мнение о браке. Ваши родители не были счастливы?
— Очень на это надеюсь.
— Но ты понимаешь, что если об этом узнает кто-то во дворце, то твоя репутация хорошей горничной будет разрушена. — Элли посмотрела на меня с искренним ужасом. Выждав секунду, я улыбнулась: — …но я никому не скажу, если ты не скажешь!
— Вы правы, я покорён. — Дион поклонился герцогу.
Громкое тявканье за моей спиной пробудило меня к реальности. Растрёпанная собачья морда сунулась в теплицу и чихнула, и я, не полностью осознавая смысл своих действий, попятилась наружу, всё ещё на коленях, стеная от боли. Выкатившись на траву, я часто задышала, и мысли, как кусочки головоломки, сложились обратно, восстанавливая прошлое и настоящее.
У меня возникло весьма неприятное подозрение, но мне очень, очень не хотелось ему верить. Однако, когда Дион вернулся, оказалось, что дела и вправду обстояли очень неприглядно.