Мы даже не попытались скрыть наше совместное прибытие во дворец. Остановившись на пороге, я прикрыла глаза и проанализировала свои ощущения. Магический контур разомкнули. Это значило, что Арсентий собрал достаточно улик, и моё пребывание в Алалирее почти закончилось.
— Ты и не собиралась меня соблазнять, не так ли?
У меня не было права задавать ему этот вопрос, но я разрешила себе эту слабость: — Ты думал обо мне?
Когда карета остановилась около охотничьего домика, Анри осторожно вынес меня наружу и поставил на ноги. Попросив возницу остаться в карете, Анри достал ключ из углубления за брёвнами в поленнице. Войдя в дом, он внимательно посмотрел на меня.
— Я постараюсь не касаться твоих рёбер.
Я оглянулась, как будто могла увидеть Анри через густо переплетённые хвойные лапы. Когда мы с Кеном отъезжали от охотничьего домика, я слышала, как он пытался открыть дверь, ругался и звал меня. Мне казалось, что мы ехали целую вечность, но я по-прежнему слышала крики Анри. За этим последовали выстрелы, треск, звон разбитого стекла. В конце концов, всё стихло. Магический контур такой силы непробиваем. Разбив окно, Анри не сможет просунуть наружу даже руку. А кристалл отвлечения предотвратит постороннее вмешательство. Когда вокруг нас повисла пугающая тишина, мы с Кеном свернули в лес и начали ждать утра.
Я задрожала в его руках, и тогда он стал передо мной на колени, обняв за талию и прижав лоб к моему животу.
— Надо же, как быстро подготовили карету, — удивился он.
— А теперь мы вернёмся во дворец. Ты снова станешь холодным и неприступным Анри Лиссоном, а я вернусь к своим делам.
— Ну уж, ветхой меня ещё не называли.
— Не знаю, я была без сознания, но когда проснулась, то узнала тираблис по запаху. Ты прав насчёт целебных свойств, рана почти сразу зажила. Я даже сначала решила, что это сделал ты.
Анри сжал меня так, что я ойкнула от боли в рёбрах.
Спасибо за вкусное воспоминание, Анри, и прости меня.
— Я Кен, госпожа.
— Да. Я не хочу, чтобы ты уходила. Более того…
Он продержался недолго.
— Уже почти нет.
— Кто этот возница? — спросил Анри, когда мы тронулись. Я пожала плечами. — Он твой сообщник? Кто он? — настаивал Анри.
В глубине моего сознания теплилась надежда, что когда-то он вспомнит эти слова и простит меня.
Схватив приготовленный саквояж и тёплую шаль, я заперла мои покои и, всё ещё прихрамывая, поторопилась наружу. Подмигнув вознице, я забралась в карету. Когда Анри вышел на улицу, я уже ждала его.
Рассвело. Я так и не смогла заснуть этой ночью. Сидя на поваленном бревне, мы с Кеном ели хлеб и пинали кусочки грязи, пытаясь попасть в ствол берёзы.