Элва поставила ногу на первую ступеньку, но подниматься не спешила. Только перекинула косу за спину, уперев кулаки в бёдра.
- Отец! - рявкнула Лан так, что огонь в глубоком зеве камина испуганно шарахнулся от решётки к стене. - Отец, чтоб вам сухо стало!
- Прекрати визжать, словно тебя за ляжки щиплют! - отозвались откуда-то из темноты коридоров. Судя по звуку, в хозяйской спальне обосновался медведь, не вовремя разбуженный воплем девы. - У меня болит голова.
- Меньше пить надо! - отозвалась аэра[3], даже не собираясь понижать голос. - Я требую, чтобы вы немедленно спустились!
- А я требую, чтобы меня оставили в покое! Между прочим, это мой дом!
На втором этаже что-то грохнуло. Вероятно, медведь переломил неловко подвернувшуюся сосенку раздражённым ударом лапы. Но, скорее всего, кто-то просто запустил табуретом в стену.
- Прекрасно! - порадовалась элва гораздо тише. - Тогда я оповещу вас письменно.
Как ни странно, но её достаточно тихое заявление возымело гораздо большее действие, чем вопли. Наверху заворчало, натужно скрипнуло дерево, опять бухнуло. По каменным плитам прошлёпали босые ноги. И на галерею из темноты вывалился аэр Ланар собственной всклоченной персоной.
Вид его действительно был страшен. Длинные светлые волосы сбились в колтун, борода раздражённо топорщилась. Набрякшие мешки под глазами делали элва похожим на бассета. Взгляд мутный, скулы цвета хорошо прокалённого кирпича, на обветренных губах неопрятная белёсая плёнка. А аромат «головной боли», которая почему-то пахла вчерашним вином, разлился по лестнице, как ручей.
- О чём ты собираешься меня оповещать? - прогудел аэр как в бочку.
И, задумчиво сунув руку за пазуху нательной рубахи, поскрёб ногтями заросшую светло-рыжей шерстью грудь.
- О том, что замуж за него я не выйду! - девушка ткнула большим пальцем себе за спину, не удосужившись обернуться. - Хоть вот что вы со мной делайте, не выйду - и всё!
- Ну, просил же, не ори ты так! - мученически поморщился Ланар и поинтересовался, впрочем, без всякого интереса, - А чего не выйдешь-то?
- Да потому что это не элв, а... Я не знаю, что! - не в состоянии подобрать достаточно красочных, но приличных эпитетов, единственная дочь главы клана ударила себя кулаком по бедру. И сама же поморщилась. Кулачок аэры, хоть и маленький, бил довольно болезненно. - За кого угодно, но не за него! И это моё последнее слово!
Глава ещё разок тяжко вздохнул, отправив по лестнице новую волну перегара. И, по-бычьи нагнув голову, уставился на небрежно опершегося плечом о дверной косяк парня.