Кристина почувствовала, что теряет контроль над собой. Еще никогда она не хотела никого так сильно. Его губы обещали океан наслаждений такой глубины, что все ее прошлые сны и фантазии о нем просто меркли.
– Не играй со мной сейчас! Я попросил тебя по-хорошему только раз. Второго не будет.
– Ничего. Просто… просто я хотела пить и…
Герман взял ее под локоть и подвел к никогда раньше не виданному автомобилю. Высокий черный внедорожник со стремительным и агрессивным дизайном.
– Я таких раньше не видела.
– Ночь – лучшее время для работы. Как и для многих других вещей. И все же я ненавижу, когда кто-то меняет мои планы.
Она взяла его лицо в свои ладони и прошептала:
– Ты о том разговоре в больнице? Но это же глупо. Это просто слова, а не что-то материальное.
– Тогда расскажи, о чем ты думаешь? С самого начала вечера.
Кристина провалилась в сон.
Она нежно оголила губами головку его члена и поцеловала ее. Герман застонал от наслаждения, и Кристина услышала, как он бессильно откинул голову, тихо стукнув затылком о стену. Она ласкала его возбужденную плоть губами и руками, то целуя и гладя, то нежно вбирая в себя на всю доступную ей глубину. От наслаждения Герман царапал пальцами стену. Он нетвердо стоял на ногах, и только стена позади не давала ему упасть.
– А я искала питьевой краник, – она улыбнулась, чтобы скрыть неловкость.
– Прости. На минуту придется заскочить ко мне. Срочно нужно сообщить нашим партнерам кое-какие цифры.
Ее бедра танцевали, ловя ритм Германа и следуя ему. Еще никогда и ни с кем Кристине не было так хорошо. Ее словно уносило прочь из этого мира, этой прекрасной гостиной, этого города. Прочь, прямо в звездное небо.
– Прямо вот так волновался? Зная тебя, не поверю, – ее глаза задорно смеялись.
– Я бы так не подумала, – Кристина отпила из стакана. – А лед есть?
– И откуда такая уверенность?
Кристина никогда не видела живьем ничего подобного. Только в журналах по интерьеру, строительству и дизайну или на фото в интернете.
– Ты сам себя слышишь сейчас? – Кристина недовольно сложила руки на груди. – Ты же понимаешь, что это шантаж.
Все это безмерно возбуждало Кристину. Она готова была буквально выпрыгнуть из платья, чтобы прижаться к Герману целиком.
– Ты ошибаешься. Это очень серьезно, особенно для таких, как я. У меня был план: если ты откажешься, снова уехать. В такие места, где ничто и никто не напомнит мне обо всем этом, но теперь… – он нервно улыбнулся. – Словом, я передумал. Поэтому хочу, чтобы ты освободила меня от этой глупой клятвы.
– Они тоже приведены в порядок и теперь продаются. Но это только половина здания, а два верхних этажа, третий и четвертый, принадлежат мне.