— Я…
— Что?
Женщины, которых Саша не знала даже в лицо, издали кланялись ей, а кто-то даже падал на колени, отчего девушка в испуге шарахалась в противоположную от них сторону. Люди старались держаться бодро, но все равно изредка всхлипывали в укромном уголке.
Федор, поняв, что разборки отменяются и девушка вовсе не собирается сходиться с дворянами в рукопашную, а значит, его широкие жесты так и останутся без внимания, возмутился. Подбоченившись, он прошипел:
— Более чем, не отвлекайтесь, озвучивайте ваши предложения по ситуации на островах. Как будем бороться с пиратами?
— Оригинальный способ бороться с тем, что тебе не нравится, — важно кивнул Федор, имея в виду нападение пиратов, — а так где-то около тысячи, даже больше. Все это семьи твоих людей, их родственники и друзья и с каждым часом их становится все больше и больше. Вместить мы сможем не больше тысячи, потом будет тесновато.
— Что, уже нашел?
— Шевелись, поговорим у дверей, чтобы он не слышал. Да быстрей же ты! Мальчишку нельзя надолго оставлять одного, это он только с виду смирный и послушный.
— Вы — совершенны! Такое милосердие…
Пока виконт думал, как дипломатично ответить на вопрос женщины и при этом сохранить лицо, скорый на решения Максимилиан тут же выпалил:
Данияр с нетерпением ждал возвращения ослепительно красивой женщины, которую он видел в Александре. И когда та появилась на пороге, нерешительно замерла, а потом все же сделала пару шагов к нему навстречу, ребенок с радостным криком бросился к ней. Девушка присела, осторожно приобняла худенькое тельце и отнесла сына герцога на кровать. Усадив малыша на покрывало, она заметила, как он, смущенно улыбаясь, сжимает в руках сверток пергамента.
Александра притормозила, хотя собиралась распахнуть окованные железными пластинами толстые дубовые двери. И пораженно глядя на зажмурившегося домового, воскликнула:
Если юный Максимилиан смотрел на девушку чуть удивленно, не понимая, как такая великолепная леди может так говорить, то Гирланд сразу почувствовал, что здесь что-то не то. Он по привычке бесстрастно уставился на леди. Выражение лица из восхищенного быстро перешло в ничего не выражающую маску, взгляд потерял блеск и теперь ничего кроме холода не излучал. Сашка не обратила на это внимания, продолжая смотреть как бы сквозь них. Видела она уже таких дворян, даже с императором знакомилась и ничего, небо не обвалилось. Их в этом мире, как собак не резанных, и она предпочла, чтобы они сидели по своим будкам.
Гирланд был вынужден кивнуть, смысл скрывать, что всех дворян мужского пола учат этому с детства. Он не был трусом и был только «за» поддержать законы гостеприимства, но не хотел страдать глупостями и совать голову в пасть льва без хорошей подготовки. Мужчина всегда был осторожен, поэтому не только дожил до своих лет, но и приумножил состояние, что оставил ему отец, в несколько раз. Лорд не сказал ничего определенного, но девушка поняла его без лишних слов: если они не выработают четкий план, им всем конец.