Личная Королева герцога

Я не знаю, будь что будет. Наливайте, барон!

Тот, кого боятся люди, пьёт со мной горький ром.

Ночь! Дождь! Дым от сигареты, вдаль уводят следы.

Ухожу гулять со смертью: я, но лишь бы не ты…

(Канцлер Ги)

— Сандра…

Голос, полный затаенной нежности, утонул в теплом ночном воздухе. Он переплелся с ароматом редких лилий, распускающихся с наступлением темноты, и влетел через распахнутые балконные двери прямо в спальню, где на огромной кровати лежала девушка хрупкого телосложения, больше напоминающая подростка, чем взрослую женщину.

— Сандра… Или ты сама придешь ко мне…

Девушка заметалась, не в силах очнуться от тяжелого сна, в котором кто-то большой и черный навалился на нее всем весом и слегка придушил. Она перевернулась на бок, подтянула острые коленки к груди и с силой сжала губы изумительно правильной формы в тонкую, упрямую линию. Маленькие ладони с хрупкими нервными пальцами, непроизвольно сжались в кулачки. Такая женщина не пойдет на поводу у чужих желаний, только если это не совпадет с ее личными планами.

— …или я сам приду за тобой, скоро…

Резко подул ветер, принеся с собой солоноватый привкус моря. Игриво пройдясь по шикарно обставленной комнате, где, тем не менее, не было пошлых хрустальных ваз и золотых украшений, инкрустированных по последней моде, прямо в стены и ласково погладил обнаженные плечи беспокойно спящей Александры.

— Скоро!

Девушка резко открыла глаза и села, нервно прижимая к груди легкое одеяло. Подобные сны, где она еще ни разу не увидела говорившего, настигали ее все чаще, начавшись примерно полгода назад, когда она спешно бежала из Империи Эдраха, куда-то попала из теплого родительского дома не по своей воле. Сначала голос, поразительно напоминавший тон Эльфредо, в которого она по ошибке чуть было, не влюбилась, не сильно беспокоил ее, приходя во сне пару раз в месяц. И то, тогда вначале он пел колыбельные, иногда просто теплые песни, пытаясь вселить в Сашку тоску того, кого она оставила в прошлом. Но месяц назад такие приходы резко увеличились и начали мучить ее, не давая выспаться и намекая на скорую встречу. За эту неделю это был уже третий раз и терпение девушки, обычно стойко переживающей невзгоды, стремительно истончалось.

— Лучше б ты оставался там, где есть! — хрипло произнесла Александра и от звуков собственного голоса, успокоилась и сумела быстро унять бешено колотящееся сердце.

Она резко встала с постели, хотя едва ли пробило двенадцать часов, но уснуть уже не было никакой возможности. Такая уж у Сашки не приятная особенность с детства, которая не нравится ей самой: стоит проснуться, даже посреди ночи, как все, сна ни в одном глазу не будет, даже если выпить повышенную дозу снотворного.