Я не был близок с Адамом, мы были всего лишь детьми, но последние дни, которые я провёл наедине с ним, наедине с его разлагающимся телом, не покидают меня до сих пор.
– Я отключил, когда понял, что ты хочешь его трахнуть, – Локи не смотрит на меня. – И раком у тебя в семье никто не болел. Это так, если ты забыл.
Дверь открывается, и полоса света проникает в комнату, практически мгновенно исчезая. Я не слышу шагов, потому что музыка заглушает всё, но я вижу Тома. Он сливается с полумраком и медленно направляется в мою сторону – мне лень вынимать наушники и вообще хоть как-то шевелиться, и я просто наблюдаю за парнем, пытаясь оттянуть момент, когда мне придётся услышать его голос.
– Я не слышу, – рычит Том.
Томас хватает мой подбородок цепкими пальцами и заставляет меня посмотреть на него. Парень нависает – его лицо практически возле моего, глаза распахнутые, тёмные и властные, и неожиданный жар скользит по всему моему телу, словно пожар.
Билл.
Мне грустно, и душераздирающая песня уничтожает меня изнутри. Медленно, словно яд.
– Что-то вроде этого. Да, – тихо говорит он. – Может быть, когда-нибудь именно ты убьёшь меня?
Я думаю о том, что задумал Томас. Зачем он предложил кланам объединиться и уничтожить Моргана? Чего он хочет добиться? Власти? Полного контроля над всей мафией города? А дальше что? Возьмётся за всю Германию? За весь мир?
Я фыркаю и поправляю ворот рубашки, проходя вглубь помещения и заваливаясь на диванчик.
Я молчу. Песня нагнетает, но я не могу пошевелиться и выключить её. Не знаю, зачем Том рассказывает мне это, но мне не нравится такая перемена в нём. Я не чувствую к нему ненависти, а воспоминания об Адаме, смешанные с рассказом Томаса и политые сверху трогательной песней, играющей в плеере, заставляют меня проникнуться жалостью и тоской. Я теряю бдительность, а потом меня охватывает неожиданный страх. Нет. Я не позволю этому человеку сбить меня с толку. Он издевался надо мной, посадил на поводок, лишал воды, пропускал ток через моё тело. И никакие трогательные истории не заставят поменять к нему моё мнение.
– Я наврал, – сознаюсь я, надувая щёку и подкладывая руки под голову. – Биллу об этом не обязательно знать. Все методы для достижения цели хороши, а давить на жалость – самое эффективное. Тем более, когда у него похожая ситуация.
Том.
– Ты ужасен, – тянет Локи. – Он тебя когда-нибудь пристрелит, так что плохая идея делать из него члена нашего клана. Он опасная игрушка.
Второй рукой он расстёгивает свои джинсы, удобнее пристраивается между моих ног, и мне кажется, что я буквально всем своим телом чувствую головку его члена, жаждущего проникнуть в меня. Я замираю, и всё внутри меня тоже.