— Ничего, просто ты…симпатичный. — Я опустила глаза вниз и больше не поднимала. Краска пробиралась до ушей, я нервно перебирала пальцами.
— Сколько тебе лет? — его голос немного смягчился.
— 14.. — Он поднял бровь.
— Маленькая еще, поэтому такая добрая и наивная. Мне 19. — Я слегка улыбнулась. Действительно, наивности во мне с лихвой.
Когда дверь дома открылась, Густав подтянул меня ближе к себе, от сего я даже дышать перестала. Они уходили. Но мою руку все еще держали. Его ладонь очень теплая.
— Теперь иди, аккуратно. — Он выпустил меня, но я остановилась. Посмотрела ему прямо в глаза. Не могла подобрать слов, от чего еще больше терялась.
— Спасибо тебе…я тебя еще увижу когда-нибудь?
— А ты этого хочешь? — Он улыбнулся.
— Хочу. — сразу же ответила я и осмелилась взглянуть на него.
— Тогда встретишь, а теперь беги, пока не увидели. — Он тоже начал уходить, только в противоположную сторону.
Я осторожно вошла в дом, сестра убирала со стола. На глазах испуг, руки дрожали, поэтому предметы валились на пол.
— Они что-то сделали тебе? — Я помогала ей мыть посуду.
— Нет, ничего, просто ужасно непривычно. — Наташа устало потерла переносицу.
Я вспомнила про письмо, достала его, развернула и начала читать вслух, улыбаясь.
«Девочки мои любимые, держитесь вместе, меня перевели в Москву, теперь я там в госпитале, много раненных и больных, но мы справляемся, я в безопасности. Как вы? Все ли хорошо, я слышала, что к нам в город немцы ходят. Надеюсь, вас они не тронули, я ужасно скучаю вечерами по вам, вы мне снитесь, Наташа такая румяная и счастливая, в платье свадебном и Соня, танцующая и заливисто смеющаяся. Держитесь вместе, не отпускайте ни на шаг друг дружку. Люблю вас, ваша мама».
— Вот видишь, все хорошо! Наташка.. — Я посмотрела на нее.
— А от Сережи нет писем уже 5 дней…
— «Повестки!!!» «Новые повестки!»
Крик заставил меня проснуться, я и не заметила, что проспала целый чай. Все из-за Ани, которая засиделась у меня дома допоздна. Сумбурно оделась и поспешила выглянуть в окошко, мимо пробежал с горой газет и какой-то коробкой Максимка, сын почтальона, он тоже иногда мне помогает. Он оббежал босыми ногами улицу. А Аня все еще мило посапывала на кровати, растянувшись снежинкой, она даже не слышала того, что на улице творилось. Пришлось на улицу выйти одной, на полпути остановила мальчонку.
— Что значит повестки? — В недоумении покосилась я на сумку на плечах мальчика, где виднелась куча бумаг, и все они имели одинаковый вид, как под копирку.
— Нужны люди на фронт! Не справляются наши солдаты. Девушки тоже могут идти, но по желанию. Жаль, что мне нельзя, маленький еще. — с досадой подытожил Максим.