Ей нужно побыть одной, просто проплакаться, придти в чувства. Меня саму начала бить дрожь, а встать я так и не смогла с места. За что на нас обрушилось столько горя и боли? Неужели мы достойны все умереть?
Это ужасно больно и грустно, терять человека. Ты жил, ты дышал, думал, улыбался, ты мечтал, планировал свой день, видел сны и просыпался с какими-то мыслями, а однажды наступала темнота, а что за нею? Что видно за смертью? Есть ли тот рай, про который нам все твердят, есть ли Бог? Почему он допускает такие мучения и столько жертв. А люди верят, что попадают в мифическое место со спокойствием, где мы встретим своих родных и близких. Если это так, то почему же вы все плачете, потеряв? Неужели гнить тут лучше, чем радоваться в мире, названном рай?
Сестра вернулась только ночью, она отказалась от еды, молча пошла спать, слегка пошатывалась от бессилия. Сквозь сон я еще слышала ее всхлипы.
— Давай я помогу тебе. — Предложила я Ане, которая не могла осилить тяжелые кипы книг. От них пахло старостью, но выглядели великолепно. Огромные тома, поврежденные временем, с кучей пожелтевших листов, в кожаном переплете. — А что это?
— Молитвенники, наш священник говорит, что нужно их спрятать, иначе немцы придут и сожгут церковь с иконами и библией. Мы их закапываем, а когда все закончится, откапаем обратно. — Она задумалась, прошла несколько метров молча. — А что с нами будет, если Германия победит?
— Наверно, ничего, я не знаю. — Я действительно старалась эти мысли от себя отводить.
Уже почти неделю мы живем в подвешенном состоянии, мы не ожидаем, не боимся, эта вся неизвестность приелись. От мамы не было вестей, из фронта только «умер», «ранен», «еще живу». Мимо нас летали самолеты, ездили огромные машины, шли немцы, а мы все молчали и ждали хороших вестей. Наташа плакала, хоть и старалась всем видом показать, что ей не больно, но внутри у нее, наверняка, пустота. Я держусь, мысль о том, что скоро мама мне напишет, не покидала. Она ведь действительно жива! Врачей нельзя трогать, они нейтральны и неприкосновенны, значит нет причин волноваться. Только отклики взрывов часто заставляли содрагаться и молиться.
— Сегодня так холодно. и дымом пахнет. — Заметила подруга. — Давай сегодня пойдем в старую библиотеку? Я так давно там не была.
— Она же практически разрушена! — Странная эта Аня, ей может ни с того, ни с сего взбрести что-то в голову, она порой и сама не может дать объяснение своим идеям, пройтись по старому сараю с кучей угля, а теперь и библиотека.
— Ну и что, нужно, нужно, пойдем! — Она потащила меня сначала к груде мусора, где мы запрятали книги.