Мужик взял бутылку пива и начал хлебать из горла.
— Он реально силён, но у нас есть тайное оружие, — прошептал мне Оскард.
— Я ща встану, — сказал мужик, поставив пустую бутылку на стол.
— Ещё раз ты придёшь в свинарник и Рамирес сожжёт твой крохотный мозг! Будет там уголёк!
— Каво? Вы чё, волчары?! ВЫ ЧО?! — пьяный он стал медленно подниматься со стула.
Оскард быстро схватил мою руку и толкнул меня вперёд. Я не видел, что происходило под столом, только чувствовал, как двигалась левая рука, а друг чем-то щёлкал. Наконец, пьяный поднялся. Он оперся руками на стол и попытался просверлить нас взглядом. Словно змея, измерял расстояние и готовился к атаке.
Завсегдатаи «У алкомага» направили взгляды на нас. Поза мужика говорила лишь о том, что он готовится устроить мордобой и не остановится ни перед чем. «Зрители» уже начали выкрикивать всякие подначивающие фразочки.
— Рыжий, вали его набок!
— Стинки, если помрёшь, я доем за тебя?
— Два на одного?! Можно помахаться с вами, господа?
— Если я помру, то попытаюсь достать тебя с того света! — ответил наш «дружок» кому-то из толпы.
Между ними завязался разговор. Оскард всё возился под столом и помалкивал. Тут я почувствовал, как он высвободил мою рук. Затем велел не двигаться. Мужик тем временем потянулся к нему, Оскард позволил схватить себя за воротник или просто не увернулся вовремя.
— Зря ты моего друга разозлил! Рамирес, вмажь ему левой, твой коронный.
Намёк понял, вот только как это должно было нас спасти из ситуации — нет. Делать нечего, надеюсь, что он не ошибётся. Я начал подниматься и доставать руки из-под стола. Мужик, услышав, что драться буду я отпустил друга и уставился мне прямо в глаза. Я видел злость и безумие в его заплывших алкоголем гляделках. Вены не его жилистой шее и висках пульсировали. Он сжимал кулаки всё сильнее.
По правде сказать, я испугался. В драке с ним, орудуя лишь одной рукой, я точно не выстою. Надеюсь, что Оскард поможет. Наконец, я достал обе руки из-под стола и…
— А-а-а! — заорал я.
Моя левая рука горела самым настоящим огнём, вверх шёл серый дым. Мой лицо наверняка исказила гримаса ужаса, а взгляд наполнился безумием. Я даже не сразу и понял, что горит всего лишь папье-маше, а не моя настоящая рука.
— Всё отдам! Отдам, — мужик испугался ещё больше меня. Он достал из кармана мешок с деньгами.
Бросил его на стол и убежал. Споткнулся несколько раз, долбанулся лбом о деревянные столб, но всё же нашёл выход. И в падение вылетел на улицу.
— Ах-аха-ха! — загоготал Оскард во всё горло.
На нас смотрели, как на людей больных чумой. Картинка и вправду страшная, я стою с горящей рукой, лицо исказил страх. А мой безумный друг ржёт во всё горло.