— Как вам шоу?! — спросил он, вылил бутылку пива мне на перчатку и потушил её.
— Мы уж думали огнемаг. Вот чертяка рыжий! — выкрикнул кто-то из толпы. Затем все начали гоготать, а кто-то даже хлопать.
— Оскард, твою то мать! Чего не предупредил? — спросил я и сел за стол.
— Не дуйся, актёр из тебя хреновый. А вот так ты изобразил, и безумие, и ужас, и панику, и всё сразу. Тот мужик игнимагов боится, он, наверное, со страху в штаны наложил.
— Хех, — ухмыльнулся я и пересчитал деньги, — урод, потратил двадцатку.
— Как сказать? Он просто подготовил нам поляну. Мы наконец-то хорошо поедим. Только не напивайся, — хохотнул он и схватил куриную ножку с поджаристой корочкой.
— Рад, что ты не побежал сдавать еду трактирщику, — я подколол друга, вспомнив о том, как он бережно относился к деньгам, затем сорвал протез и спрятал руку в карман.
— Возврата здесь, увы и ням-ням, нет, — парировал друг, — набивай брюхо. Гулять-так гулять!
— Точно! Приятного аппетита.
Я начал с похлёбки, потом съел пару яиц. Запил всё яблочным соком, но каким-то странным. Как сказал Оскард это был не совсем сок, больше я к нему не притрагивался. Пил просто сладковатую водичку. Грыз мясо, поедал картошку и овощи. Очень скоро мы съели и выпили всё, что могли. Больше в нас физически не влезало. На столе осталось шесть бутылок пива, одна с сидром и целая гора ароматных вкусностей. Оскард решил, что домой тащить алкоголь нет никакого смысла. Он взял в охапку все шесть бутылок и пошёл гулять по трактиру. Я тем временем собирал еду в корзинку, которую пришлось купить у трактирщика.
Вскоре друг вернулся без бутылок, но с деньгами. Он продал всё по сниженной цене, отбив тем самым цену корзины и заработав сверху несколько лонов. В итоге убытки из-за того дурня уже не казались настолько огромными.
* * *
Мы вернулись в свинарник. Спрятали еду в неглубокий погреб. Чуть отдохнули и взялись за работу. Времени отдыхать совсем не было, да и не хотели мы его так глупо растрачивать. Оскард достал лист и нарисовал для меня чертёж. Изобразил шестерёнку с двадцатью зубчиками и ось, которая должна крепиться к голему, удерживая при этом зубчатое колёсико. Конечно, друг не знал, как вообще работает големостроение, не имел представления и о том, как шестерёнка будет приводиться в движение и держаться.
Но, имея чертёж, я прекрасно понимал, чего он от меня хочет. Впрочем, я раньше никогда не делал шестерёнок для големов. Поэтому и сам не знал, как всё это получится на самом деле. Затем Оскард отрыл в куче хлама готовую и почти новую шестерёнку.