— Предположительный мотив суду ясен. Но доказательства остаются под большим вопрос. Если вы сами подбросили кастет? Где взят слепок следа невозможно установить, а как докажете, что он принадлежит обвиняемому?
— Э… мы рассчитывали, что предположительно обвиняемый явится на суд. Его рука бы подошла к кастету, а протектор на ботинке к отпечатку. Но… уважаемый судья, доказательства не состоялись только ввиду непреодолимой силы, от нас никак не зависящей.
— Да помер Рекуб Клёнч, помер… это мы знает, — вмешался единственный человек, к которому судья относился с уважением.
— То есть, вы признаёте, что ваши доказательства не имеют силы, — спросил судья моего друга.
— Нет, мы отказываемся это признавать, — ответил тот, теребя рыжие волосы.
— Вы непоследовательны в своих словах, молодой человек. Ежели нет способа достоверно подтвердить предоставленные доказательства, то они не могут иметь силы в этом деле.
— Вообще-то есть… — растерянно ответил Оскард, — можно стащить ботинок с мертвеца и подставить к отпечатку. Да… и… на руку можно кастет померить… Правда же, да?..
— Это кощунство! — заверещала пожилая дама.
— Вы никак сбрендили! Аморально! — поддержала её другая присяжная.
— А кто это сделает? — ухмыльнувшись, спросил старик.
— Хороший вопрос, уважаемый Анзо. Правила суда не запрещают использовать такой «нестандартный» способ. Вы, молодые люди, готовы на это пойти?
— Да, — бросил Оскард.
— Ну и кто принесёт ботинок? — спросил с укором судья, — а руку? Весь состав суда не может покинуть помещение, даю разрешения выйти только одному лицу. Решайте.
— Твою мать, вот влипли, — шепнул мне Оскард.
— Что-то делать-то? Я не пойду, — мне точно не хотелось идти рыться в кровавом месиве.
За несколько секунд мы огляделись по сторонам. Встретили лишь недобрые взгляды всех присяжных, особенно женщин. Они прямо сверлили нас глазами, молча осуждая принятое решение. Судья равнодушно ждал, когда мы, наконец, решимся. Стража и зрители в конце помещение тоже как-то с недоверием на нас поглядывали. Лишь старик Анзо сидел с ехидной улыбкой, наверное, ему было очень интересно, какое развитие получит, мягко сказать, неоднозначная ситуация.
— Эй, я бы мог это сделать, — заговорил стражник, выглядевший жёстче и крепче товарища, настоящий здоровяк. Увидев, что судья не возражает, он продолжил, — за оплату само собой. Деньги вперёд!
Ух и обрушились же на него гневные взгляды. Будь я на его месте, наверное, бы от стыда сгорел. А стражник стоит, хоть бы хнык. Радует, что ему плевать на чужие мнения, значит не подведёт и сделает требуемое. Вопрос только в оплате этой услуги.