— Нет. Никакой эксгумации тела не будет! — повышает голос отец.
— Я не ошибаюсь. Ясно? Я намерен узнать, что стало с моим братом! Намерен найти его и вернуть в семью! Не знаю, что у него на уме, но…
— Игнат мёртв! — высоким голосом перебивает София Марковна.
Егор начинает спорить с отцом. Оба мужчины повышают уровень децибел и выглядят так, словно вот-вот перейдут врукопашную. Внезапно слышится звон разбитой чашки. Мужчины замолкают и обращают внимание на мать Егора. Та нарочно смахнула фарфоровую чашку, что бы привлечь внимание спорщиков.
— Михаил! Михаил, прошу… Пора сказать Егору правду.
— София! — недовольно рыкает отец Егора.
— Ты же видишь, как он серьёзно настроен! — всхлипывает мать Егора. — Если мы не расскажем ему, в чём дело, он пойдёт до конца. Егор может провести эксгумацию и против нашей воли. Ему хватит средств и связей для того, чтобы сделать это… Михаил, неужели ты хочешь, чтобы прах нашего второго мальчика беспокоили только из-за того, что ты пытаешься скрыть от него правду?
— Правду о чём? — спрашивает Егор.
Он стискивает мои пальцы изо всех сил. Мне почти больно, но я не отнимаю у него своей руки.
— Ну же! Не молчите! — требует Егор. — Что вы знаете такого, о чём неизвестно мне?
— Уверена? — качает головой отец Егора. — Мы же хотели защитить оставшегося сына. Неужели ты хочешь открыть всё именно так, София?
Мать Егора склоняется к нему и что-то тихо шепчет ему. Михаил Антонович усмехается.
— Что ж… Я не думал, что придётся вновь поднимать эту тему. Надеялся, что это никогда не всплывёт. Увы, мои надежды не оправдались…
Михаил Антонович поднимается сам и помогает подняться своей супруге.
— Поговорим наедине, Егор. Это тайна касается исключительно нашей семьи.
— Надо же, какая ирония. Кирана носит ребёнка. И он, нравится вам это или нет, тоже часть нашей семьи! — почти рычит Егор. — Так что Кирана останется и услышит всё. Потому что это напрямую касается и её тоже!
София Марковна вздыхает:
— Твой характер ничуть не изменился, даже после…
— София! — предупреждающего говорит Михаил. — Я сам всё расскажу. Сам. Тебе не стоит волноваться. Хорошо?
— Спасибо… Пойдём в его комнату или расскажем здесь?
— Какая разница, где он узнает правду. Просто дай приказ принести ту самую коробку…
Родители Егора отдают распоряжения. Они выглядят так, словно готовятся произнести самую важную речь в своей жизни. Егор сидит, застыв без единого движения. Словно муха в капле янтаря. Каждый его мускул напряжён и трогая его руку, я чувствую только камень.
Я не пытаюсь привлечь его внимание к себе, просто сажусь чуть ближе, разделяя с ним эти моменты тягостного ожидания. Они тягучие и мучительные, изматывают нервы и заставляют сердце мужчины грохотать невероятно быстро. Кажется, я слышу только это — грохот его сердца в напряжённой тишине.