Дослушав до конца, Лела подняла глаза и с тревогой посмотрела на своего похитителя.
— Но на этот раз вас наняли не для уничтожения очередного богатого подонка, а для того чтобы похитить беззащитную девушку?
Тюльпан кивнул.
— За простых, беззащитных девушек никто обычно не платит сто тысяч сестерциев.
— Но зачем я, вообще, кому-то нужна? Чего они от меня хотят?
— А ты разве сама ещё не догадалась? Девушка, которая способна по желанию останавливать поезда, в умелых руках может стать серьёзным оружием.
Лела едва заметно улыбнулась и смущённо отвела глаза.
— Похоже, вы все очень сильно переоцениваете мои возможности. Я могу исполнять только самые простые желания. То, что сама могу себе представить. Я не способна отыскать в большом городе незнакомого человека, а также найти спрятанные сокровища или увидеть для какого-нибудь генерала местонахождение вражеской армии.
— Что ты тогда можешь, и как всё это, вообще, происходит?
— Я и сама этого, до конца, не понимаю. К тому же это очень сложно объяснить на словах. Как будто в моей голове, сама собой, возникает картинка того, что должно произойти. Здесь ещё очень важно, чтобы человек, загадавший желание, очень сильно сам захотел его исполнения. У нас должно быть что-то вроде общих мыслей и общего стремления к единой цели. Вот тогда-то, непонятно как, и запускается эта цепочка случайных событий, которая и приводит к нужному результату. А ещё с помощью этого дара я никогда не смогу помочь самой себе. Нельзя исполнять собственные желания. Таковы правила. Кроме того, у меня не получиться убить или, напротив — вернуть жизнь мертвецу. Это тоже правила, которые я никогда не смогу нарушить.
— А если я, например, попрошу у тебя кошелёк, полный денег — это не будет против твоих правил? — в голосе Тюльпана, впервые за время разговора, вдруг так отчётливо появились нотки лёгкого недоверия.
— Будь осторожен в своих желаниях. Умоляю тебя! Каждое из них отнимает у меня силы. Всё ещё зависит от того, сколько ты захочешь. От нескольких монет, я почувствую лишь лёгкую усталость. От пригоршни серебра, могу потерять сознание. Если заставишь меня раздобыть очень большую сумму, я могу даже умереть от истощения. Никогда не проси меня слишком много. Я просто не способна кому-то отказать в помощи.
— Вот как? — услышав это, молодой призрак лишь удивлённо поднял брови, — Значит, тебе ещё повезло, что ты не провела своё детство на Римских улицах. Если бы я в своё время обращал внимание на мольбу каждого попрошайки, то сам уже давно успел бы окочуриться с голода. Помогать деньгами и едой приходилось только тем, кто в случае отказа мог хорошенько врезать тебе по зубам.