— Знатная вещица. Похоже, ты сегодня умудрился ограбить какую то очень важную сеньору.
В ответ малыш лишь испуганно покачал головой.
— Я, правда, не знаю, кем она была. Мы с одним знакомым просто присмотрели на ярмарке одну богато одетую даму. Он на минуту отвлёк её охрану, а я тем временем как бы случайно столкнулся с ней и сорвал ожерелье. Когда она заметила пропажу и позвала на помощь стражников, мы сразу бросились бежать. Что дальше случилось с моим подельником — я не видел.
— Ты просто малолетний дурак. Бежать при виде стражников — это то же самое, как прокричать на весь Рим, что ты вор и мошенник. Это только, во-первых. А во-вторых… мне просто интересно, что ты затем собирался делать с этой безделушкой? Может, ты и не знаешь, но она стоит раз в пятьдесят дороже, чем твоя собственная жизнь.
— У меня есть один знакомый скупщик краденного.
— Ах, конечно, — старик ещё какое-то время внимательно изучал ожерелье, прежде чем спрятать его в правый карман куртки, — Знакомый скупщик краденного — это конечно хорошо. Вот только фамильная драгоценность — это тебе не старые ворованные сапоги. Его уже, наверняка, ищет половина городской стражи. Твой скупщик сдаст тебя с потрохами, как только попадёт в латы жандармерии. Оставлю я лучше эту безделушку себе. Без неё тебе будет безопаснее. Можешь считать это платой за то, что я спас тебя.
Малыш с грустью кивнул головой.
— Вы правы. Не стоило мне вообще воровать её. Спасибо за совет и за то, что спрятали меня от стражников.
— Всего хорошего…
Опустив голову, мальчишка слез с телеги и пошагал прочь. Когда он проходил мимо старика, то случайно задел его локтем, после чего как-то сразу повеселел и резко ускорил шаг.
— Стоять!
Цепкая рука вдруг схватила его за шиворот и повалила на мостовую.
— Неплохой фокус. Только со мной такое не проходит. Будь добр, верни ожерелье, которое ты только что стащил из моего кармана.
Когда малыш вновь возвращал ворованную драгоценность, на его глазах выступили слёзы.
— Мне оно, правда, очень необходимо. Чтобы укрыться от стражи и спокойно переждать пару месяцев, нужны большие деньги.
— Где же твои родители, оборванец?
— Погибли в гражданской Войне за Престол, когда мне было всего три года. Отца звали Марк Гальбаро и он, говорят, был полковником в императорской армии Николаса Медаги. Его убили в битве на Чёрных Холмах. Мать умерла от голода при осаде Рима. До шести лет, меня затем воспитывала семья троюродного дяди.
— Вот оно что, — старик вдруг впервые с сочувствием посмотрел на, лежащего посреди дороги, пацана, после чего протянул руку и помог ему подняться, — Я ещё помню ту мясорубку одиннадцать лет назад. Гражданские войны когда-нибудь полностью сгубят империю. Народ давно мечтает, чтобы вернулся Дракон и принялся снова назначать наших правителей. Без него аристократы совсем обнаглели. Герцоги постоянно дерутся друг с другом за право усадить свою задницу на императорский трон. А нам каждый раз приходится платить за это слишком большую цену.