— Я суровый мужчина, и хочу взять тебя жестко, грубо, и собираюсь хотеть от тебя то, что может быть трудно дать. Но со мной ты в безопасности. Понимаешь?
Безопасность. Она не предполагала, что именно в этих словах она так нуждалась, и что именно они развязали узел в ее груди. Раньше она никогда не чувствовала себя в безопасности. Не тогда, когда она была во власти своего отца.
— Да, — она обхватила его лицо ладонями и ответила на поцелуй, широко расставив ноги.
— Очень хорошо, красавица, — он развернул кресло и уселся перед ней, раздвинув ее ноги еще шире. — Ты здесь такая же сладкая, как и сверху?
— Что ты собираешься делать? — от предвкушения ее голос был хриплым и мягким. Конечно, она знала, что он собирается сделать, но она никогда не была с мужчиной, который доставил бы ей такое удовольствие, не имела ни малейшего представления о своей роли в этом процессе или о том, как оно могло чувствоваться.
— Я попробую твою сладкую киску, а потом заставлю тебя кончить так много раз, что ты будешь умолять, — он провел толстым пальцем по ее складкам. — Умолять о моем члене.
Он был таким властным, таким уверенным во всем, что делал. Она облизнула губы, запустила руки в его мягкие волосы, так и повиснув, чтобы не упасть.
Нико издал низкое удовлетворенное рычание, покрывая поцелуями мягкие кудри, покрывающие ее холмик. Она застонала, приподняла бедра для большего, но он двинулся вниз к внутренней стороне ее бедер, чередуя поцелуи бабочки и маленькие укусы по ее коже, пока он не достиг чувствительной складки в верхней части ее бедра. Она вздрогнула, тело напряглось от предвкушения, но она не была готова к расплавленной волне жара, которая пронеслась по ее телу, когда он подарил ей длинный, сочный поцелуй.
— Боже. Нико. Пожалуйста, — она потянула его за волосы, пытаясь затащить туда, куда хотела, — единственная часть ее тела, которую не пробовал его язык.
— Мия, — в его голосе прозвучало предостережение, и она отпустила его, сжав руки в кулаки, и пытаясь думать, о чем угодно, кроме боли между ног.
Он шире раздвинул ее бедра и провел подушечками больших пальцев по ее половым губам, широко раздвигая их.
Из ее горла вырвался стон. Она никогда не понимала, насколько чувствительной может быть эта область, а ноги сильно дрожали от сильного прилива желания.
— Руки за голову. Держись за край стола.
— Я хочу прикоснуться к тебе, — запротестовала она.
— Ты хочешь все контролировать. Доверься мне, красотка. Отпусти меня, и я поймаю тебя, когда ты упадешь.
Ну, это не было похоже на связывание рук, хотя мысль о том, чтобы быть полностью ограниченной, послала дрожь страха через ее тело. Мия подняла руки и обхватила ими край стола, от этого ее спина выгнулась дугой над деревянной поверхностью.