— Я был в ударе за игрой в кости в «Золотой Мечте», Мия. У меня еще никогда не было такого длительного успеха. Ты бы видела толпу! Атмосфера была наэлектризованной. И там была такая красивая блондинка, которая дула на кости при каждом броске…
— Я не участвую.
Данте все лучше знал, как сильно она ненавидела семейные дела, какой полной решимости она была, чтобы отделиться от преступной деятельности своего отца. Не было вариантов, чтобы она стала замешана в дела Папы, особенно если это касалось долгов Данте за игры.
— Мы можем поговорить об этом после похорон, — его голос был настолько умоляющим, что заставило Мию съежиться. Данте становился совсем другим человеком, когда ставки становились слишком высокими.
— Мы поговорим в другой раз. Сегодня, после обеда, у меня мастер класс для девочек в общественном центре. Мне придется уехать сразу после службы.
Взгляд Данте прошелся по черному кружевному платью в цветочек, с черной подкладкой и v-образным вырезом и кружевными рукавами. Она также надела черные гольфы до колен, ботинки «Док Мартенс» и украшение из бисера.
Мия напряглась под его пристальным взглядом. Ее отец никогда не сдерживал своего призрения к ее выбору одежды.
— По крайней мере, ты в черном, — Данте протянул руку и Мия тихо выдохнула. Он не был всецело сыном своего отца.
— Я всегда хожу в черном, — сказала она. — Это часть того мира, в котором мы живем.
***
Мия быстро шла по тротуару, прочь от церкви. Она выполнила свой долг. Ее видел каждый, и сейчас Дане был занят, пожимая руки и играя в политика от имени своего отца, пока Кэт и мама покорно улыбались рядом с ним. Хотя, она хотела остаться с ним наедине, чтобы расспросить его, был ли он серьезен по поводу того, чтобы затащить ее в семейные дела, она была не готова к тому, чтобы провести со своей семьей еще больше времени, и она опаздывала на свой воскресный обеденный класс.
Напряжение спало, когда она завернула за угол и заметила свой вишнево-красный кабриолет Мустанг тысяча девятьсот девяносто третьего года, припаркованный в тени высокого, кирпичного здания. Несмотря на то, что, когда она купила эту машину, она была в хорошем состоянии, теперь машина была почти не пригодна, хотя эта машина была первой вещью, которая была действительно ее, и была оплачена деньгами, с ее первого контракта, когда она начала свое дело.
Она открыла дверь и скользнула на сиденье, пытаясь стереть из памяти воспоминания о похоронах, ту возникающую дрожь по позвоночнику, когда она смотрела на толпу мафиозных боссов, капитанов, их подручных и соратников их трех криминальных семей Лас-Вегаса. Они собрались вместе, якобы для того, чтобы скорбеть о смерти одного из своих, но в реальности для того, чтобы реально увидеть, что вакуум власти все еще поддерживается. Она едва сбежала, чтобы не быть частью всего этого. Быть фактически в браке с мафией. И получить пожизненное заключение.