Я пошла прочь. Пустые улицы города были пустыми, лишь ветер носил сорванные с деревьев листья по аккуратно уложенной брусчатке. Где-то слышался лай собаки, где-то пьяное пение. Эвальд летел впереди меня, словно бы указывая путь.
Оранжевый свет фонарей по обе стороны улицы казался приятным и теплым. Даже шаги тут звучали иначе, чем наверху. Громче, естественнее.
У меня не было никакого плана, понятия не имела. Что делать, когда окажусь за городом. Надеялась дожить до утра, а там встретить какого-нибудь путника, хоть надежда и была призрачной. Но все равно шла.
Ожившие мертвецы вместе с некромантами ни капли не пугали. Король так уверен в своих силах, а если они победят? Если даже с железной армией он не выстоит?
Впрочем, это уже не мое дело. Пусть делает что хочет, женится на ком хочет и оставит меня в покое.
— Это же она, — услышала голос, взглянула на его источник и увидела двух человек, сидящих на лавочке с бутылкой. — Королева!
— Да что ей здесь делать.
— Точно она!
Я отвернулась в желании скрыть лицо. Еще пьяных приставаний мне не хватало. Но, кажется, опоздала.
Один из них встал, направился ко мне.
— Ваше величество…
Я не оборачивалась.
— Ваше величество! Я не собираюсь вас обидеть…
— Вы ошиблись! — сказала, продолжая путь.
— Всего лишь несколько пожеланий, так сказать, от народа. Не каждый день видишь королеву. Я не совсем дурак, даже не прикоснусь к вам. Жить еще не надоело. Не могли бы вы немного снизить налог на жилье? У меня трое детей, денег совсем не хватает…
Я резко обернулась, посмотрела на него. Пьяница как пьяница — пустой взгляд, приоткрытый рот, уродливая щетина на перекошенном лице, напоминающем лошадиную морду. Такой вполне мог встретиться и в моем мире.
— Тогда бросай пить! — рявкнула я. — Или для того, чтобы ты не сидел тут, а работал, нужен сухой закон?
— Но я…
— Как тебя зовут?
— Людовик. Людовик Элнен, — представился он.
— Завтра ты бросишь пить и станешь больше работать! За этим лично прослежу!
— Но…
Он хотел что-то сказать, но передумал.
— Слушаюсь, ваше величество, — ответил пьяница, развернулся и пошагал обратно.
Я свернула в темный переулок, иначе найдется еще десяток желающих рассказать «королеве» как нужно править. Увидела шнурок с висящей на нем одеждой и стянула темный плащ с капюшоном. Воровать не хотелось, но надо чем-то прикрыться.
Плащ оказался большим, явно мужским, идти в нем было неудобно, зато разглядеть мое лицо со стороны было невозможно. Эвальду, кажется, надоело летать, и он забрался ко мне под одежду, высунув лишь мордочку.
Впереди показалась городская стена и ворота. К сожалению, они были закрыты, но я все равно ускорила ход.