Видимо, успокоившись, она стала по-женски оценивающе разглядывать его. Вайт не удивился этому, он и раньше видел подобные взгляды, волчицы часто смотрели на него, не скрывая симпатии. Девушка тоже не прятала своих чувств, предложила даже поласкать его. Вайт отнесся к этому снисходительно и терпел ее ласки, они даже ему понравились, но только до тех пор, пока она не попыталась заглянуть ему под хвост. Какая беспардонность! Кто ее воспитывал? Она, оказывается, до сих пор не поняла, что он мужчина! К тому же решила прояснить этот вопрос таким унизительным для него способом! Вайт был оскорблен и недвусмысленно дал ей это понять. Ему показалось, что она прониклась и осознала свою ошибку, потому что сразу же извинилась. Он видел, как парни скалились, наблюдая за ними, но пытались сдерживаться.
Вайт еще не успел отойти от своей обиды, как она нанесла ему новое оскорбление: посмела назвать его собакой! Более того, все это время она была уверена, что разговаривала не с волком, а с собакой. Этого уже Вайт не в силах был стерпеть и решил преподать ей урок, он перекинулся в человека. Только он совсем не ожидал, что, когда она будет смотреть на него, точнее на то, что было у нее непосредственно перед глазами, его тело начнет реагировать, создавая новую проблему. Когда она начала вставать, Вайт, не без оснований опасаясь, что этот процесс может затянуться, резко поднял ее, просто дернув вверх за руку. И она нечаянно, но, тем не менее, чувствительно задела его своей нелепой деревянной фигуркой, над которой тряслась, как над какой-то драгоценностью. Это было довольно болезненно, но зато эффективно «скорректировало» возникшую проблему.
Девушка опять все делала неправильно, вместо того, чтобы смутиться и убежать, неожиданно запрыгнула на него, для надежности обняв ногами. Ему ничего не оставалось, как подхватить ее под ягодицы. Глядя на ее выкрутасы, парни уже скулили, не в состоянии сдерживаться. Вот их, в отличие от него, альфа-самца, она сразу приняла за волков! Вайт злился, он решил реабилитироваться в глазах стаи и стал подшучивать над ней, но лучше не стало, наоборот, только хуже.
Она так и не признала его волком, по-прежнему говоря о нем, как о собаке. А парни уже выли от смеха, не стесняясь своего вожака. Вайт злился на себя: несмотря на то, что из-за нее, стая смеялась над ним и чуть не выла от восторга, ему нравилось, что она видела в нем защитника, всеми конечностями цепляясь за него. Ему это позволяло обнимать ее, ненавязчиво лаская ее упругую попку. В какой-то момент все резко изменилось, он все-таки обидел ее, ему даже показалось, что в ее глазах промелькнула боль. Она оттолкнула его и, так и не перестав бояться, решила от опасности защищать себя сама.