— За тобой.
Его пальцы ласково, осторожно пробежали, чуть касаясь, по моему лицу, по плечам, рукам, как бы убеждаясь, что это я рядом, что цела и невредима.
А-а-а! ОН. ПРИШЁЛ. ЗА. МНОЙ! Это невозможно! Это нереально! Сердце в груди отплясывало какой-то, только ему одному известный, танец, трепыхаясь, как сумасшедшее о грудную клетку.
Обхватив ладонями его лицо, я всматривалась в любимые черты, и слезы катались по щекам — я небезразлична ему!
— Женечка, я люблю тебя, — сказала то, что просилось из глубины души, что давно уже искало выхода и, наконец, вылилось именно в эти слова. — Мой хороший, мой любимый… за мной пришел… ты пришел… за мной…
Он обнимал, и я решила, что мне можно все, что все дозволено сейчас — легонько прикоснулась губами к его лбу, к его шрамам, потом опустилась на скулы, покрытые колючей щетиной. Он сам подставил губы, сам обхватил рукой мой затылок и притянул к себе. И при этом (не могло мне показаться!) он дрожал всем телом, как будто замерз, как если бы страдал от высокой температуры.
— Останови меня… сейчас нельзя, — эта хрипотца в голосе, нетерпеливые руки, приподнявшие край моего свитера и поглаживающие спину, не оставляли никаких вариантов — что остановить, вот это счастье быть с ним рядом?
— Да плевать на них… на всех. Ты пришел за мной. Я нужна тебе?
— Да.
— Я буду, кем ты захочешь — женой, любовницей, телохранителем, источником силы, щитом твоим… только не бросай меня… пожалуйста… позволь быть рядом с тобой.
— Дурочка моя, — он улыбался, а мне не стыдно было просить — он стал смыслом моей жизни, я по-другому, без него жить не хотела и не могла. — Зачем ты так? Я — мужчина, я сам хочу! Ты не поняла еще? У нас с тобой не могло быть односторонних безответных чувств, мы — две половинки целого, понимаешь? И я тоже… я то же самое чувствую. Даже, наверное, еще сильнее, потому что не надеялся, не верил, что смогу встретить такую… мою… единственную… Не брошу. Не отпущу, даже если сама захочешь уйти! И будешь… и женой, и любовницей, и щитом и любимой моей будешь, только нужно выбраться отсюда. И остальных забрать.
34. Пророк.
— Женя, он сказал, что убьет Давида и девушку, и этого парня, похожего на Богдана.
— Ничего не сделает. Пока во всяком случае. Не переживай.
Земцов так просто согласился — не потянул время, не попытался шантажировать, не спросил даже, что за отношения связывают меня и Милану. Это настораживало, заставляло задуматься. Я, конечно, понимал, что он мог прослушивать комнату. А может, просто догадывался о том, почему я так упорно пытаюсь вытащить девушку. Ведь я был в его руках сейчас — не имело никакого смысла идти мне на уступки.