С завистью посмотрев на Алекса, обряженного в синий жюстокор и чулки под цвет наряду, я величественно проплыла к ожидавшему нас с напарником наемному экипажу. По «Аське» одно время ходила байка о девчонке — выпускнице какого-то там задрипанного колледжа, отправившейся в первую командировку и не сумевшей сбежать от преследовавшего ее любвеобильного графа — ноги с непривычки запутались в куче юбок. В тот раз все закончилось благополучно: девчонку смог отбить бдевший напарник, потом над ней долго ржал весь отдел. Но сейчас, мелко семеня к карете, я прекрасно понимала незадачливую коллегу — передвигаться в этой куче ткани было невероятно тяжело. Хотя сама бы я, на месте выпускницы, ни в коем случае не бежала бы, а постаралась лишить графа органа любви.
Местные жители в это время чистоплотностью похвастаться не могли, а потому аристократы и богатые буржуа пользовались духами. В сочетании с запахом немытого тела амбре был тот еще. Нам с напарником пришлось вылить на себя как минимум полфлакона духов, привезенных из будущего. Контрабанда, да, но лучше уж этот тонкий, не тяжелый запах, чем местная вонь, вызывающая слезы на глазах.
Перед особняком герцогини де Рокшон толпились кареты, кони, люди. Наш кучер, высокий рыжебородый детина, намеревался было ввязаться в драку с другими мужиками за возможность подвезти «миледи» поближе, к самим ступенькам, но Алекс, следуя моим указаниям, велел остановить неподалеку. Дополнительная медная монета пыл мужика поубавила, так что мы с напарником без проблем дошли до особняка.
— Нехорошее у меня предчувствие, — пробормотала я вполголоса, поднимаясь по мраморным ступенькам.
— Накаркаешь ведь, — тоскливо вздохнул Алекс рядом.
Трудности — это единственное извинение, которое не принимает история.
С. Грефтан
Найти свою дорогу, узнать свое место в жизни — в этом все для человека, это для него значит сделаться самим собою.
Виссарион Григорьевич Белинский
Первые полчаса-час прошли спокойно. Гости сидели в богато обставленной гостиной на небольших уютных диванчиках, пили начинавший входить в моду горячий шоколад, сплетничали об общих знакомых, при этом потихоньку собирая информацию. В общем, все как обычно. И в убогом домишке, и в салоне герцогини люди не менялись. Я уже было поверила, что моя интуиция в кои-то веки ошиблась, и этим вечером ничего не случится, когда в гостиную вошли двое.
Первый, мужчина в годах, с небольшой бородкой и седыми волосами, среднего роста, плотного телосложения, выглядел представительно и важно. Шел он неспешно, с полным осознанием своей важности. Темно-синий жюстокор, подпоясанный такого же цвета шарфом, был явно сшит у портного с именем. Впрочем, так же точно, как и одеяние второго, отличавшееся лишь цветом. Коричневый отлично шел ему, спутнику представительного мужчины, высокому, подтянутому, обманчиво худому. Я отлично знала их обоих, хоть никогда и не видела их вместе и даже не подозревала, что они знакомы друг с другом. Афанасий Дорский и Стефан фон Херц. Что они оба здесь забыли?! Я отыскала глазами в одном из углов Алекса, поймала его взгляд, чуть качнула головой. Через пару-тройку секунд верный паж уже выводил свою госпожу в сад, подышать свежим воздухом. Мигрень, знаете ли.