— Вот урод! — шептала она, ворочаясь с боку на бок. — Сам, как сушеная вобла, жаль, что и мозги у него также не усохли. Все-то он видит, все-то он понимает, — тут ее мысли приняли другое направление и, неожиданно представив, как сейчас выглядит его мужское достоинство, она подленько захихикала. Настроение сразу улучшилось и она, наконец, уснула.
Утро, утро. Как же оно было не похоже на те, которые она тысячи раз встречала в своей жизни. Но делать было нечего, жизнь продолжалась. Вампир куда-то исчез, она была этому очень рада, уж слишком сильно он действовал ей на нервы. А у нее и так забот было выше крыши.
— Кушать будем три раза в день, — объявила она. — Руки мыть невозможно, поэтому, чтобы не заболеть будем их протирать тряпочками, смоченными в воде с разведенным спиртом.
Дети и Фанна слушали ее внимательно, не переча, не пререкаясь, и ей так стало их жалко. Почему они должны все это терпеть? За что им выпали такие испытания? Но она сразу же взяла себя в руки, понимая, что не может позволить себе быть слабой. Стала готовить первый завтрак в их новом доме. Полкружки горячего отвара, бутерброд с колбасой. Дети и Фанна проглотили все это мгновенно. Ирина Павловна вздохнула и выдала всем еще по одной оладьи политой сгущенным молоком. Вот теперь все повеселели. А Ирина Павловна, наоборот, загрустила. Нужен был стол, нужно было на чем-то сидеть, а, значит, опять надо было идти на поклон к этому… лорду, мать его!
Она немного подождала, прислушиваясь, может он сам соизволит объявиться. Вампир не появлялся. Вздохнув, Ирина Павловна поплелась в его "апартаменты".
— Лорд Шертес, — негромко крикнула она в пустоту. — Вы не могли бы нам помочь?
— Что вам угодно? — Ирина Павловна подпрыгнула (уже в который раз), поскольку голос мужчины прозвучал прямо у ее уха.
— На-а-ам надо какой-то стол, — немного заикнувшись, сказала она. — И сидеть на чем-то, тоже надо.
— Вы хотите спросить, какие ящики можно взять? — ехидно спросил этот козел, поскольку хорошо понимал, что она просит не только указать на гробы, но также просит перетащить их и соорудить из ящиков некое подобие мебели. Но он испытывал прямо таки садистское удовольствие, заставляя ее умолять его просьбой о помощи. Деваться Ирине Павловне было некуда, поэтому собрав всю свою волю в кулак, запихнув подальше гордость, злость и обиду, она жалобно попросила:
— Вы не могли бы помочь нам сделать из этих ящиков стол и скамью.
Он пытливо заглянул ей в глаза, встретившись с совершенно покорным и даже молящим взглядом. Странно, но почему-то этот взгляд ему снова не понравился. Вампир нахмурился, но потом, смилостивившись, все же согласился ей помочь.