И ведь все, вроде бы хорошо, начиналось... даже нет, моя жизнь, моя странная жизнь, в этом... даже пожалуй, куда более странном, для мира виртуальной реальности, мире, мире игры Оригион Онлайн, ни когда не начиналась хорошо. Нет, все же нет. По началу, этот мир, хоть и казался странным, но не таким, каким он оказался потом. Поначалу это мир, вполне держал себя во вполне приемлемых рамках. И даже смерть и воскрешение в нем, имели, вполне приемлемые формы. Но все это, было, лишь благодаря стартовому острову... а вот потом, все резко изменилось. И чем больше я познавал этот мир, за пределами стартовых локаций, тем все страннее, и страннее он мне начинал казаться. Прям как моя жизнь, реальная жизнь, начавшаяся, во вполне себе мирные годы начала двадцать первого века, была самой что не наесть обыденной и простой. И на горизонте маячило лишь светлое и стабильное будущее без забот и хлопот.
Хотя, все же нет, обычной, мою жизнь никогда нельзя было считать. Ведь не у каждого ребенка на планете, мама является одновременно помешанной на доме и работе. Чокнутой, на самую малость, и страдающей легкой формой раздвоения личности, патологоанатома.
Какой бы не был век на дворе, а профессия патологоанатома, до конца вымереть не может. Изменится - да! И еще как! Мутировать... это уже было и будет еще не раз, но возится с трупами, все равно кто-то будет, как бы его профессию не обозвали. И даже если заменить весь живой персонал моргов на бездушных роботов, за ними все равно будет престольным взором наблюдать человек. Пусть и упрятавший свою душу в дальний закуток своего разума, но все же, по-прежнему, остающейся человеком.
Однако, какими бы небыли времена, женщин, среди данной профессии, как бы её не называли, можно смело считать по пальцам. Не их это дело, не с их чуткими сердцами, ковыряться во внутренностях свежеубиенных больших боссов, ища застрявшую где-то между кишок пулю, или же препарировать, уже успевшего покрыться плесенью девяносто летнего старика, тихо умершего в своей постели. Нет, не их... но мою маму, полное несоответствие любимого дела женскому полу, никогда не смущала. Еще бы, где, как не в морге, можно поковыряться в человеческих органов, не будучи при этом связанным мыслями о спасениях жизни умирающих на операционном столе. Ведь пациентам патологоанатома, уже ни чем не поможешь. За них можно разве что помолиться, да сохранить память об их жизнях, в своих сердцах.
Я бы не сказал, что моя мать, была лишена каких либо чувств и эмоции, раз работала в таком месте. Напротив, она была чуткой и доброй женщиной, пусть и немного строгой. Да и сумасшедшей она тоже не была. Просто она умела переключатся. Дома - чуткая и заботливая мать, нежная и хозяйственная жена и порядочная дочь своих родителей. На работе... ну, так скажем: гибрид Чикатилы и мясника из средневековой варварской лавки, помноженный на хирурга-реаниматолога с многолетней практикой. По крайней мере, именно такой я видел её в своих детских глазах. Женщина, без единой эмоции во взгляде, в одно движением руки вскрывающая черепа свежо привезённых трупов, и в два движения выпоражнивающей все внутренности человека.