Пашиха в ответ на детский смех сама заулыбалась было, но потом строга лицом стала и к рассказу вернулась:
— А уж когда все напрядем, тогда только начинаем полотно ткать!.. Вот так, деточки, всю долгую зиму пряли. Каждый день до полночи...
И бабка Пашиха глаза закрыла, как заснула, а руки ее все тянули и тянули нитку, веретено крутилось и крутилось...
— А чтоб спать не хотелось, прядем и песни поем...
И неожиданно для всех, неожиданно даже для Фелицаты, бабка Пашиха, ловко навивая нить на веретено, старинную песню начала:
“Отчего же наша сваха
Бяла и румяна?
У ней дети соколы
По морю лятали.
По морю лятали,
С моря пену брали,
Они с моря пену брали,
Сваху умывали...”
Дети улыбались во весь рот, кто-то, кажется, Паша Гришанин ногой прихлопывал по полу, рукой по парте... В такт, ладно так и негромко!
... За огромными окнами класса — стихия сибирских снегов.
На подоконнике восемь алых цветков на зеленых стрелках выбросил цикламен, редкий, незнаемый в этих краях цветок. От белых снегов за окнами он еще ярче и прекраснее кажется.
И сидит у школьной доски бабушка у прялки, все прядет и все поет...
— “Запрягу я коня,
Коня быстрого,
Да поеду искать
Свою молодость...”
Марья Ивановна не отводила глаз от детей — очень разные, но какие добрые, какие светлые лица!
Потом она увидела, как Фелицата растрогана, и лицо у нее такое же, как и у детей — просветленное. А печальные ее глаза — как блюдца — огромные-преогромные!
Бабке Пашиха всегда хотелось рассказать кому-нибудь о своей жизни, да ее не слушал никто, не интересовался, а тут столько ребятишек, да такие внимательные и добрые..
И бабка Пашиха платочком глаза вытерла и уже совсем не про лен и пряжу начала разговор:
— Остались мы в Отечественную войну молодые. Мужики-то на фронт ушли! Сначала сомневались: можно ли петь, ведь война... А Дуся Сторожева говорит: если мы все слезами заливаться будем, так и работать не сможем... Пойте, женщины!.. И пели мы. Да как пели!.. Тележку с дровами из тайги на себе тащим, валимся, помираем от тяжести, а чуть остановка — поем да пляшем...
И, старая, легко вскакивает, под свою же песню приплясывать начинает:
“Мы с комариком,
С комариком плясали,
Мне комарь, комарь,
Комарь ножку отдавил...”
Вдруг Паша Гришанин, а потом и Настя, и Верунька, и еще кто-то из-за парт выскочили, перед классной доской в пляс пошли.
Кто как умел, так и плясал! Песню подхватили. И Фелицата всех учеников в круг вытащила Марью Ивановну обняла, и обе учительницы вместе со старой Пашихой и со своими учениками запели-заплясали.
Веселилось на славу все общество: