“Wee Wille Winke
runs through the town.
Upstairs and downstairs
In his nightgown...
Rapping at the window
сrying through the lock:
— Are the children in their beds
For it’s now eight o’clock!”
Им аплодировали от всей души.
Миша-Майк в первый раз услышал этот забавный стишок о каком-то Ви Вилли Винки, который бегает вверх и вниз по лестницам в ночной рубашке, заглядывает в окна и замочные скважины, чтоб проверить, все ли дети уже в постели в восемь вечера...
Американцы, кто работает или учится, действительно, рано ложатся и рано встают. Это Миша-Майк по своей семье знал: он, папа и мама поднимались в шесть утра, в семь пятнадцать Миша-Майк уже шел на остановку школьного автобуса, а родители уезжали на работу.
***
Когда все вышли провожать гостей на крыльцо, Майк надеялся, что он увидит рабочий фургончик Тома, где днем торчало так много интересных инструментов и приспособлений.
Но Том сел за руль совсем другой машины, большой, зеленой. Наверное, это была их вторая, семейная, машина.
Том нажал на клаксон, девочки и Джессика руки подняли, прощальный привет послали.
— Приятные люди! — сказала мама.
— Хорошо, что у нас пиво было, — согласился отец.
— И мороженое, — добавил Миша-Майк. — Правда?..
— Правда! — сказал папа.
***
Наверху, в своей комнате, Миша-Майк увидел привидение.
Привидение сидело у тумбочки, и сквозь него смутно была видна спинка стула.
— Здравствуй! — по-русски сказал Миша-Майк вежливо и привстал на постели. — Я тебя не боюсь!
— Хай! — ответило привидение. — Я тоже тебя не боюсь! — и попросило: — Говори по-английски, а то с русским у меня сложные отношения!
— Плохо понимаешь? — уже по-английски посочувствовал Миша-Майк.
— Очень трудный язык!
Привидение, очевидно, было девочкой: на рыжих кудрях до плеч серебрился отблеск лунного света, а на макушке колыхался прозрачный голубой бант...
В окно светила полная луна, и в комнате все было видно, как днем. “Хоть иголки собирай”, — говорила мама в таких случаях. Почему она так говорила, Мише-Майку всегда было непонятно. Никаких иголок на полу никогда не валялось.
— Ты кто? — сел на кровати Миша-Майк.
— Я — Джейн... Хорошо, что ты меня не боишься! Я вообще-то опасаюсь людей, особенно женщин...
— Почему?
— Визжат, как сумасшедшие, или и того хуже — в обморок падают!.. — огорченно сказала Джейн-привидение. — Ну, скажи, неужели я такая страшная?
— Да нет!.. — пригладил вихры Миша-Майк. — Ты даже красивая... Думаю, женщины визжат от неожиданности, — предложил он необидный для нее вариант.
Джейн-привидение пожала плечиками, расправила длинное голубое платье и предложила: