Раздетый до исподнего пехотинец стоял в двух шагах от него. С голубоватого тела стекала кусками расплавленная жирная оболочка.
— Скир, — позвал он знакомым голосом, — Мы ждали…
— Аааа!..
…
У меня засвербело в висках — сквозь сосредоточенность на контуре, прорывался вызов «Снега»:
— Даяр, тревога четыре-ноль. Нападение на груз. Информация обрабатывается. Статистика: двадцать два выстрела фаертоном. Поправка: двадцать два фаертоном и один лучемётом…
Противостояние
«Снег» зажег прожектора на нижнем ярусе десантного отсека. Только это позволило добраться до центра завала.
— Не понимаю… Зачем он пошёл в мертвецкую? — Ал привычно сунул в рот ментоловую палочку и стал нервно рассасывать. Аромат мяты необычно сильно ударил по ноздрям, сбив запах пыли.
— Снимите его оттуда, — сухо приказал декан.
Бойцы, страхуя друг друга, начали карабкаться на гору мусора. У подножья остались только я и десятник. Одинаково скупые на движения и эмоции.
Наверху на прогнувшихся листах обшивки застыл Скир. Скафандр в ожидании погребальной команды исправно трассировал красным — «мёртвый!». Крови не было. Вся стекла в завал. Только оставила ветвистые следы на пыльных глянцевых листах.
— Святое Солнце! Он покончил собой! — закричал наверху Тир.
Декан стиснул зубы и спрятал взгляд цвета пробуждающихся болот Виваны.
Бойцы с трудом спустили тело вниз.
Я наклонился, всматриваясь в раскуроченный подбородок бойца с ввалившимся в рану дулом мощно прижатого лучемёта. Смотреть дыру на затылке необходимости не было. Стянув перчатку, тронул сенсорное табло скафандра. Красный маяк погас. С этого момента мертвец учтён Миссией.
— Снег, подготовь крематорий.
Бойцы, молчаливо стоящие рядом с мертвым, вскинулись.
— Да вы что?! — заорал Киф.
— Горнило тебе в…! — начал и сбился Тир.
— Вы спятили?! — стиснул кулаки Ал.
Скафандры автоматически активизировались, определяя опасность как человека, не принадлежащего отряду. Я выпрямился и сощурился, прикидывая дистанцию. Снег должен был успеть зафиксировать опасность, но всё-таки…
Декан поднял кулак, призывая к порядку и отстраняя. Встал перед отступившими солдатами, спиной оттесняя их дальше. Закрыл. Как и положено командиру. Покатав напряжение по скулам, медленно спросил:
— Харон, почему Вы отказываете Скифу в возможности возродиться?
— Я — Цербер. Защитник павших, — я ненавязчиво прикоснулся к блестящему нагруднику меж складок хламиды.
— Цербер, — повторил декан, чуть склонив голову, словно заново знакомясь.
— Нарушение кодекса Миссии. Причинение вреда телам погибших, могущее повлечь невозможность их захоронения на земле. Карается рассеиванием.