— Ещё спину потри, — попросил Михэ. — Мне не дотянуться!
И она намылила мягкую тряпочку и долго водила по плечам, спине, захватывая грудь и бока, сама не в силах оторваться. И только вид заметно подросшего мужского орудия, показавшегося из воды, когда граф привстал, отрезвил и вернул с небес на землю. Единый, что она творит?!
— Ополоснешься сам, — буркнула она.
— А вытираться мне чем? — спросил Его Сиятельство, рассматривая влажную простыню. — Ты намочила обе!
— Прости, я не подумала, — покаянно пробормотала женщина. — Этой я волосы вытирала, она не вся намокла.
— Ты так и будешь жить в простыне? — поинтересовался Михаэль, когда, надев чистые штаны, повернулся и обнаружил замершую у кровати женщину. — Учти, в кровать я тебя в ней не пущу, мне хочется спать в сухой постели.
В очередной раз покраснев, Мариэта добралась до своего узла, вытащила чистую сорочку и, повернувшись спиной к комнате, натянула её поверх простыни и потом стянула влажную ткань вниз, переступив ногами.
Граф разочарованно вздохнул.
Грах подери, почему она настолько стеснятся? Такое впечатление, что они с мужем спали исключительно в темноте и одетыми! Но он не мог ошибиться — ей нравились прикосновения его рук, её тело отзывалось, даже без согласия самой женщины. Вернее, Мариэта сама себе боится признаться, что совсем не против его прикосновений, и готова позволить ему больше.
Им еще неделю или чуть больше ехать, неизвестно сколько раз ночевать вместе, да он с ума сойдет от воздержания! Нет, надо с этим что-то делать!
В дверь постучали.
— Ар, ваш ужин! Если вы закончили купаться, мы уберем воду!
Тихо пискнув, Мариэта, рыбкой метнулась к постели и зарылась в одеяло по самую макушку.
Михаэль открыл дверь и стоял рядом, внимательно наблюдая, как проворная служанка расставила на столе блюда, чашки и кувшины с напитками, а не менее проворные мальчишки, едва не бегом, вычерпали воду, а затем вынесли и купель.
— Выбирайся, — позвал он Маризту, когда они остались одни. — Надо поесть.
— Да я не очень голодна, — попыталась отказаться Мари.
На ней же одна тонкая сорочка, как она встанет?!
Вздохнув, граф подошел к кровати, сгрёб девушку вместе с одеялом и коконом усадил за стол.
— Ешь! Нам нужны силы, неизвестно когда сможем поесть по-человечески, я чувствую — надо спешить. Если получится, будем через пять-шесть оборотов менять лошадь на свежую, и ехать без остановок.
— Кто же обменяет свежую лошадь на уставшую? — засомневалась Мариэта, успевая откусывать от большого куска пирога. Как же вкусно!
— Придется доплатить.
— Сам говоришь — надо экономить.