Взгляда Влада при этом я, не забуду никогда. Его словно ледяной Водой окатили, он до боли впился пальцами в мои ягодицы, я аж вскрикнула, мой крик отрезвил мужа. Он моргнул, сглотнул и заговорил севшим голосом:
— Это не я.
— Врешь! У тебя татуировка на руке, как у Вадима! Ты его подставить хотел!
— Хотел, — кивнул муж, — но убивал не я. — Дима.
— По твоему приказу! Невелика разница!
Я спрыгнула с мужчины и отвернулась. В сердце бушевали страх и отвращение одновременно.
— На войне — как на войне, Мариш. — Вздохнул Влад.
— Так, иди к лютичам, с ними и воюй, если есть за что, лицо в лицо, глаза в глаза. Зачем кровь невинных проливать?! Это, мало того, что подло, еще и грех.
— Это жертва нашим богам. И они ее приняли. Ты вернулась, так быстро поправилась, это ли не милость вышних?
— Прекрати это! Прошу! Не нужно больше крови! Наша дочь, там мучается! Ей тяжко от наших грехов.
— Ты видела Миру? — мужчина, казалось, был поражен.
— Да. Ей там плохо, она говорит, что слишком много тьмы, меж нами.
Я не удержала, слез, Влад тоже заметно помрачнел, пошел в угол к идолам и начал молиться, молился, судя по просветленной ауре искренне. Только молился, как—то странно не на коленях как принято, а, наоборот, стоя прямо как струна и, вознеся, руки к небу. Я с интересом за ними наблюдала, мне казалось, что пространство действительно отзывалось на его посыл к богам.
— Где ты Вика? Где ты, моя хорошая, — снова зазвучал в голове тревожный голос Вадима. Он словно умолял меня отозваться.
— Меня зовут Марианна. — Отозвалась я.
— Прости, это был единственный шанс тебя спасти, — виновато признался—таки лютич, — я лично должен был бы убить тебя, но не смог!
— Да что ты! Меня убить сложнее, чем младенца? Серьезно?
— Я не хотел убивать ребенка, но ты упала на корзину и…
— Ах, я еще во всем и виновата! — Взвизгнула я в голос.
— Ты чего Мариш? — Влад пошел ко мне, а я запустила в него глиняным подсвечником, поддавшись внезапно накрывшей ярости.
— Не подходи ко мне! Да чтоб вам обоим, сто лет заживо гнить! Понарожали уродов! Ненавижу! Обоих! Всей душой ненавижу! Ясно вам! Твари вы, ни люди! Один другого, ни чем не лучше!