Безумие может стать лекарством?
Олег закапывает ладонь в моих волосах и грубо оттягивает их назад, вынуждая меня запрокинуть голову. Сам он наклоняется и ведет языком жаркую дорожку по моей шее. Я обхватываю руками его плечи и ищу в нем опору. Без него я упаду, потому что я слишком слаба для двойной дозы. Рома жадно ласкает меня между ног, и я закусываю губы, чтобы не закричать.
— Так, маленькая? — шепчет Олег, перехватывая меня и пытаясь пробиться сквозь мой мутный взгляд. — Тебе хорошо?
— Да…
— Да, — он повторяет мой ответ и зло усмехается. — Значит мне придется делить тебя?
Он сам выглядит ошалевшим и пьяным. Я едва узнаю его, но продолжаю цепляться пальцами, чтобы не упасть. А его длинные пальцы скользят по моему мокрому телу и накрывают набухшую горошину клитора, он раскатывает ее и рывком толкается в меня, погружая сразу два пальца. Он врывается с силой и терзает животной механикой, словно хочет заставить кончить в ту же секунду.
Кончить компульсивно, быстро, без намека на чувства.
Лишь тупое удовлетворение.
— Нет, — я закусываю его футболку, соскальзывая по его груди к животу. — Не надо…
Он не слышит и продолжает трахать меня пальцами, доводя до исступления. Я беспомощно всхлипываю и покрываюсь покалывающей дрожью как коркой. Меня сносит прочь и я перестаю ощущать что-либо. Проигрываю его дикому напору и шелковым касаниям Ромы.
Как контрастный рисунок… черное и белое.
Олег отпускает меня и я сползаю по рукам Ромы, который успевает поймать мое обмякшее тело в последний момент. Рома крепко обнимает меня, опускаясь со мной на колени, я откидываюсь на его грудь и пытаюсь различить силуэт мужа над собой, который расплывается. Когда зрение приходит в норму, я вижу, что он достает пачку сигарет и закуривает. Отпускает первую затяжку вместе с матерным ругательством и смотрит куда-то в пустоту.
— Идея с расписанием была лучше, — Олег раскатывает противные слова на языке, как горький леденец, и сам же ежится.
Он проходит в сторону и поднимает с пола мой халат. Возвращается и неожиданно опускается вниз, расправляя махровую ткань пальцами. Я до сих пор оглушена произошедшим и потерянно смотрю на его кривые движения, руки едва слушаются мужа и он вскипает с каждым промахом. Наконец, я не выдерживаю и накрываю его крепкие пальцы, помогая вывернуть рукав.
После оставляю руку на весу, чтобы Олег одел меня. Жду, что он вот-вот взорвется, но, кажется, сигареты помогли. Или ему надоело взрываться, или он тоже оглушен. Так или иначе муж тянет рукав дальше и закутывает меня в халат, отнимая от тела Ромы.