— Позвони мне.
— Ты охуел? — Олег вскидывает руки, но я ловлю их, а потом переношу ладони на его лицо.
Мягко провожу и это неожиданно действует, как отголосок из наших старых времен, когда мне стоило прикоснуться к нему и всё остальное теряло смысл. Он проваливался в мою ласку и заставлял себя успокоиться. Затормозить на вираже.
— Вот так, — я ласково улыбаюсь ему и обнимаю руками за шею. — Не надо, остановись… Он уйдет.
Олег толчком захлопывает дверь и резко разворачивает меня в руках, от него веет агрессивной силой, которая незаметно подминает меня. Я молчу и даже не открываю рта, чтобы постараться найти нужные слова. Я сбита с толку и пока что плохо соображаю. Столько всего произошло за один вечер, что меня хватает лишь на то, чтобы стянуть туфли один за другим на автомате.
Муж немного успокаивается, выдохнув, но видно, что в нем гуляет буря, с которой он пытается справиться. Он часто дышит, а я не могу оторвать взгляда от его хмурого лица. Я не видела мужа столько дней! И вот он… Жив, здоров.
Разгневан.
Черные как ночь волосы подстрижены совсем коротко, под машинку, из-за чего его черты кажутся еще острее. Олег далек от изящного идеала, он массивный и грозный. И сейчас он напоминает мне отвесную скалу с рваными краями и гуляющим порывистым ветром, что подтачивает обрыв.
— Кто это, мать твою? — выдыхает он с оттяжкой.
Его вопрос повисает между нами и действует на меня, как разряд тока. Он требует с меня отчет, задыхаясь от ревности… Действительно! Ведь больше ничего не имеет значения сейчас!
— Кто? — я кривлюсь и повторяю его идиотский вопрос. — Олег, тебя не было два года! О чем мы вообще говорим?!
Я взмахиваю ладонью на эмоциях, но муж надвигается на меня и вжимает в стенку.
— Кто это был, Олеся?
Он кладет широкие ладони на мою талию и заставляет прогнуться, вдавливая мои бедра в свои.
— Как его имя? — он перефразирует вопрос и произносит его по слогам, как для дурочки. — Не играй со мной.
— Ро-ман. Полегчало?
— Вы трахаетесь?
— Олег, хватит. Ты делаешь мне больно…
— Ответь на вопрос.
— Я не хочу разговаривать об этом. Нет, Олег! Отпусти меня!
Он смотрит мне в глаза, прожигая, а я даю ему время, чтобы он разжал нечеловеческую хватку. Я не хочу вырываться, но понимаю, что скоро придется. И меня неожиданно колет противная догадка, что, может быть, это уже чужой человек. Откуда мне знать, каким он вернулся ко мне? Что с ним происходило всё это время? Это у меня жизнь встала на паузу и поделилась на “до” и “после”, а он мог делать, что угодно.