— Я соскучился, — произносит он с хриплой оттяжкой. — Ты сидела рядом весь полет и пытала меня.
— Пытала?
— Сколько я уже без тебя? Я сбился, маленькая.
— Мне иногда кажется, что я нужна тебе только для секса.
— Нет, — он резко качает головой, а потом притягивает к себе рывком, наталкивая на натренированное тело, которое состоит из налитых мускулов и рефлексов, что ведут нас дальше по номеру; туда. где уже должна быть кровать или любая более-менее мягкая плоскость. — Ты нужна мне вся. Но, когда у меня нет долго секса с тобой, я могу думать только о нем.
— А если я не хочу?
— Зачем тогда потянулась ко мне? Ты ведь тоже соскучилась, — это не вопрос, он словно озвучивает очевидный факт за меня. — Признайся, маленькая. Хватит играть со мной, я уже согласился на твои условия.
— Я думала о тебе, — я с трудом произношу простые слова.
Он прав, черт возьми. Я думала о нем, пока мы летели, за время полета я сама извелась, чувствуя пронзительную близость Олега и Ромы. Их запахи, короткие фразы, тепло, которое можно было ощутить, если чуть подвинуться или выставить локоть. Я сидела между ними и не могла самой себе признаться, в какую сторону меня тянет больше. Или боялась признаться?
Но сейчас передо мной Олег. Он один, и моя женская природа откликается именно на него. Может, они распалили меня вместе, но Олег первым шагнул навстречу.
— И о чем ты думала?
Олег подхватывает меня на руки и несет дальше. По его уверенным шагам становится ясно, что он уже выбрал цель и разглядел за моей спиной подходящее место для секса.
— Я сделаю, — добавляет он, целуя меня в висок и облизывая мою кожу жадным языком. — Потом, конечно, попрошу кое-что взамен, но сперва всё, что пожелаешь.
— Взамен? Ты еще и торгуешься…
Я не договариваю. Я задыхаюсь, когда он усаживает меня на комод и сгребает прочь все вещи. Что-то стеклянное разбивается об пол, но это неважно. Важно то, что Олег стаскивает с меня куртку, а через секунду и джинсы, которые тоже падают на пол.
— Олег…
Я жалобно выдыхаю его имя, когда он сдвигает мои трусики в сторону и проводит пальцами между моих ног. Он ласкает меня и поглаживает, и мучает ожиданием того, что он вот-вот вспомнит свою резкую и пылкую натуру и толкнется. Засунет в меня свои пальцы и заставит дрожать с каждым размашистым подготовливающим толчком.
— Так? — спрашивает он и по его густому баритону становится ясно, что он почуял свою власть надо мной и убедился, что я фантазировала о нем не меньше, чем он. — Или сильнее? Глубже?