— А зачем? Что дальше? На цепь посадишь? Всё, пап, всё… Принцесса выросла и сняла корону, — показательно снимаю бриллиантовые серьги и кольцо, подаренные мне на день рождения, и с чувством впечатываю их в стол перед ним. — Манипулировать больше нечем.
— Я всегда найду, чем!
— Ну, ищи…
— Договорились, — опасно прищуриваясь, повторяет мою интонацию.
Ухожу собирать вещи. Закидываю в чемодан только самое нужное и памятное. Сюда я не вернусь ни за что! Чертыхаясь, тащу тяжёлый чемодан по лестнице вниз.
— Валерия Дамировна, — расстроенно смотрит на меня наш пожилой дворецкий. — Позвольте мне.
— Не позволю! Ты принадлежишь отцу, а он лишил меня своей поддержки.
Глупо. По-детски. Да. Знаю. Но, блять, такой вот у меня инфантильный протест! Отъебитесь.
Дворецкий обгоняет, открывает мне дверь.
— Вызвать такси, Валерия Дамировна?
— Мне. Ничего. Не надо!!! — рявкаю отцу, отстраняя дворецкого, закрывшего его собой. — Понял?! — раздраженно сдуваю выбившуюся на лицо прядь.
— Понял…
Взгляд опасный… Я знаю этот взгляд. Но интонации уже миролюбивые.
— Не горячись. Езжай. Обсудим всё потом. Кредиткой пользуйся. Я погорячился, Лера.
— Спасибо, но нет.
Достаю из сумочки кредитку и засовываю в нагрудный карман дворецкого. Молча выхожу в открытую им дверь. Весеннее солнце бьёт в глаза. Достаю из сумочки тёмные очки. Качу чемодан по брусчатке. Дворецкий опять семенит вперёд открыть мне дверь на улицу.
— Лера Дамировна…
— Что? — вздыхаю я.
Он — хороший старик. И единственный из старой прислуги, кто выдержал переезд Риты в наш дом.
— Осторожнее… — мнётся он.
— О чём ты?..
— Просто береги себя, дочка…
При отце мы не фамильярничаем. Жутко бесится, когда прислуга переходит в разряд «близких».
Дворецкий тут же прячет беспокойство за немного натянутой улыбкой:
— Береги. Люди они… часто не те, кем кажутся.
— Ооо… Это я уже усвоила. Спасибо, Карл Маркович. И ты себя береги, — бросаю взгляд на смотрящую в окно Риту.
Выхожу, катя за собой чемодан. Та-а-ак… Значит, мне нужно такси. Но такси обычно вызывают куда-то. А куда мне?..
Открываю сумку, там тысяч пять баксов. На первое время — разберусь. Наверное, нужно что-то снять. Как это делают, чёрт возьми?! Я полнейший социопрофан. Всегда жила в изоляции закрытых элитных школ или дома. За забором в три метра с очень ограниченным кругом общения. И когда есть штат прислуги, о таком не заморачиваешься. Всё случается само по себе.
Размышляя, неспешно иду вдоль высоких трёхметровых заборов нашего элитного загородного района и редких припаркованных машин.
— Девушка…
Это меня? Растерянно поворачиваюсь на мужской голос.