Я кричала. Громко, протяжно, как раненный зверь. Маринка обняла меня, прижала мою голову к своей пухлой груди и гладила по волосам. Она не знала, какие слова можно найти для утешения. Что тут скажешь, когда предает любимый, твоя вторая половинка, отец двоих детей. Не просто предает, заведя интрижку на стороне, а подставляет подло и изощренно, лишая всего.
Не знаю, что возымело большее действие. Искренние переживания соседки или злость, которая резко, внезапно вытеснила боль, что разрывала мои сердце и душу на куски. Я поднялась. Ощущения, что испытывала в тот момент, были странные. Но они мне нравились. Было чувство, как будто развязали руки и сняли повязку с глаз. Я прозрела, и мне хотелось действовать. Смахнула последнюю слезинку и улыбнулась. Маринку столь разительные перемены испугали.
— Оль, ты в порядке? — спросила она.
— В полном! Тебе спасибо огромное. Пойду я…
— Если чего, звони, приходи…
Подруга была встревожена, но что делать. не знала.
Я вошла в свою квартиру. Девчонки соскучились, бросились навстречу. Порадовать вкусненьким их не получилось. Не принесла сегодня ничего.
— Да ладно, без вкуснях проживем. Мы картошку пожарили. Есть будешь? — предложила Дашка.
— Вы пожарили?
— Ну, Иришка меня морально поддерживала и картошку по полу ловила, когда та выскальзывала, — улыбнулась Дарья.
Младшенькая, довольная, что сестра не оттолкнула, взяла помогать, хвасталась:
— Целых три картошки убежали. Но у меня ножки быстрее, я две картошки догнала, а одна под шкафом спряталась. Пусть папа достанет.
Я решила не тянуть кота за хвост и сказала девчонкам прямо:
— Папа теперь будет проживать в другом месте. Не с нами.
Не знала, как отреагируют дети на эту весть, но Иришка, у которой уже слипались глазки, не выдала никакой реакции. Ее больше волновал мультик, который она смотрела. Дарья фыркнула:
— Меньше народу, больше кислороду. Эй, мелкая, потопали в кроватку.
Мультик как раз закончился, младшая послушно отправилась за сестрой. А я на кинулась на пересоленную, недожаренную картошку. Но, если честно, казалось, что ничего вкуснее в жизни не ела. Сказывался голод, сегодня ведь маковой росинки во рту не было. И тот факт, что блюдо приготовлено маленьким родным человеком, старавшимся из-за всех сил.
Я доедала последнюю ложку, когда появилась Дарья:
— Заяц уснула. Мама, ты точно насчет отца решила?
— Точнее не бывает. Он… понимаешь… У него есть..
Дарья, вредная и категоричная, что свойственно в ее возрасте, резко ответила:
— Другая тетка. Тоже мне новость!
— Даша! Ты тоже… знала? И не сказала?!