— Доброе. — Я чмокнула девочку в макушку и опустилась за стол, не зная, куда спрятать глаза и руки. Мне упрямо казалось, что женщина осуждает меня, и я теряю ту нить доверия, которую желала сохранить всеми силами.
— Доедай свой завтрак и беги на улицу за корзинкой. Сегодня сходим в сад и соберем немного яблок для пирога. — Сообщила она Нанзеи, отчего та очень серьёзно кивнула, чувствуя себя деловой и занятой юной девушкой, к которой обратились с взрослым заданием.
Завтракали мы молча, и когда девочка выскочила из-за стола и поспешила на улицу на поиски корзинки, матушка, наконец, сказала:
— Расскажи мне, что произошло, Нана. — Наперекор суровому голосу, она поймала мою ладонь и доверительно сжала своими сухонькими пальцами, заглядывая в глаза.
Я рассказала ей все. От начала и до конца, не скрывая подробностей о странном поведении повелителя, которое действовало на меня словно ушат ледяной воды. Под конец рассказа я прятала лицо за ладонями, продолжая говорить все тише и тише.
— Не знаю, хорошо это или плохо. — Выдохнула она, стоило мне замолчать. — Но ты пришлась ему по душе, чтобы ты не говорила.
— Я не хотела…. — Простонала я.
— Теперь уже ничего не сделаешь. Давай лучше подумаем, как можно облегчить ситуацию, ведь сейчас уже ничего не исправить.
К концу разговора было принято решение, что матушка переберется к нам, со всеми своими пожитками, чтобы присматривать за ребенком. Не думая, что дальше будет с повелителем, это показалось нам вполне логичным вариантом. Так и жить легче и помощи больше. Для себя я решила, что возьмусь за любой заказ. Цель заработать как можно больше стала первой на повестке дел. Мне до побелевших пальцев было необходимо накопить хоть какой-то бюджет, чтобы… Чтобы оставить после себя.
С повелителем было невозможно предугадать, как повернется судьба в дальнейшем — чистой стороной или закопченной, черной, как приглашение в его крепость. И будет ли у этой истории хороший конец оставалось под большим вопросом.
Нанзеи вернулась с самой большой корзиной, которую смогла найти в сарае, и, пыхтя перла ее в дом, одновременно гордо задирая подбородок.
— Мне пора. — Шепнула я старушке и та смахнув с морщинистых глаз свое беспокойство, чтобы не вызывать у ребенка вопросы, поднялась из-за стола.
Нужно бежать.
Забросив на плечо свой неизменный рюкзачок, я, поправляя на ходу платье, взятое из сундуков матушки, поспешила на работу. Первым делом я планировала зайти к госпоже Теленеи и попробовать оправдаться в ее глазах, все же вернув себе работу, которая сейчас была просто необходима.