— Повелитель ждет. — Она неожиданно повела меня совершенно в другую от его спальни сторону, по длинному коридору, конца которому я лично не видела.
Стены были украшены фресками и мозаикой, с различными орнаментами, которые менялись с каждым пройденным метром. Среди обычных разноцветных плиточек, которые ярко контрастировали с черными стенами, я увидела и более драгоценные камни, такие как опал, сердолик и бирюза.
Когда в конце, наконец, показался свет, Натея остановилась, пропуская меня вперед.
— Он ждет. Поспешите, ранея.
Признаться честно мою душу обуяло такое равнодушие ко всему происходящему, что согласно кивнув, я уверенно пошла вперед, мечтая поскорее закончить это все и закрыть уже глаза, проваливаясь в здоровый и крепкий сон.
Это было логово. По-другому и сказать сложно.
Потолок украшали сталактиты, каменная поверхность которых светилась легким мерцающим светом насыщенно голубого цвета. Вокруг них словно вспыхивали светлячки и тут же гасли, превращая свой танец в сияние маленьких вспышек. Я даже немного оживилась, и мало смотря под ноги, пошла вперед. Пещера была практически пуста, не считая огромной перины, накрытой разноцветными покрывалами и множеством маленьких подушечек с кисточками, кружевом и блестящими камнями. В центре перины был широкий деревянный поднос, на котором стояла бутылочка вина и два хрустальных бокала на высокой тонкой ножке. Я бы рухнула в нее носом, если бы не одно очень важное обстоятельство — свернувший клубок из своего хвоста, медитирующий наг.
Сегодня он был на удивление одет, и длинные волосы, собранные в хвост позволяли полюбоваться его лицом сейчас спокойным и умиротворенным. То, что я приняла за черные полосы на его щеках и висках, оказалось темными чешуйками, широкими и плоскими с острым треугольным концом. Хвост, который сегодня было проще разглядеть, отливал голубым в своей черноте и маняще отсвечивал своеобразное освещение.
— Нана. — Его глаза резко распахнулись и впились в меня твердым, разрушающим взглядом, от которого у меня подкосились колени. И я действительно бы могла рухнуть, но смогла собрать последние силы, и сжав кулаки, вздохнула, оставаясь на месте.
— Повелитель.
Поклонившись, я поняла, что до сих пор одета в свое рабочее платье, которое не блещет чистой и румянец жарко опалил щеки.
Да чего это я!? Какая разница, во что я одета! Но вспоминая свои изящные, хоть и не пригодные для жизни наряды, что мне давали Тара и Мисая, я поежилась от неуверенности.
— Подойди ко мне.
Я закусила губу и, сбросив простые туфельки, ступила на край перины, которая оказалась еще мягче, чем я думала. Мысль о том, чтобы прилечь на нее казалась столь манящей, что только возможный гнев змея, заставил меня продолжить путь.